Об этом 7 апреля 2021 г. заявил министр финансов А. Силуанов на Биржевом форуме - 2021.
Тезисы от А. Силуанова:
- надо ли развивать зеленую экономику? - конечно, надо,
- но важно при этом не использовать под предлогом зеленой экономики антиконкурентные условия,
- если Европа, которая давно уже эту политику проводит и практически не использует уголь и другие углеродосодержащие источники энергии, то Россия или Китай только сейчас начинают этот процесс,
- и если с 2023 г., как предполагается, будет введен углеродный налог, то для России это, конечно, потеря определенного уровня конкуренции,
- Россия также привержена этой такой политике, но нужно определенное время для подготовки,
- этот вопрос обсуждается с главами финансовых ведомств и центральных банков стран G20, чтобы повестка не превращалась в антиконкурентную составляющую.
Учет углеродного следа в импортируемой продукции направлен на стимулирование экспортеров к соблюдению норм экологической политики ЕС.
За счет введения углеродного налога Еврокомиссия (ЕК) рассчитывает уравнять продукцию, произведенную в ЕС с минимальными выбросами углекислого газа, и продукцию других стран, где используются технологии с высокими выбросами.
В этих условиях задача России, 1/3 экспорта которой приходится на ЕС, минимизировать потери при уплате пограничного углеродного сбора посредством инструментов низкоуглеродной политики.
Ранее замглавы Совбеза РФ Д. Медведев:
- назвал углеродный налог ЕС является скрытым протекционизмом;
- предупредил, что его введение потребует ответных мер в виде поддержки наиболее уязвимых российских предприятий.
- сформирована стратегия низкоуглеродного развития до 2050 г;
- подготовлен законопроект об ограничении выбросов парниковых газов.
- энергетические компании активно интересуются технологиями, связанными с производством и поставками водородного топлива, а также с улавливанием и хранением углерода.
- промышленные предприятия расширяют практику закупки электроэнергии, произведенной из возобновляемых источников энергии (ВИЭ).
Да и на реализацию полномасштабного энергетического перехода потребуется достаточно продолжительный период.
Власти России откровенно не успели, а может быть, не смогли и не захотели соскочить с нефтегазовой иглы:
- Нефтегазовая отрасль промышленности привлекательна для нынешней власти по ряду причин:
- со времен СССР серьезно развита;
- относительно малая номенклатура продукции позволяла легче контролировать производство, чем, к примеру, развитие производства телефонов или компьютеров;
- нефть и газ - добывают, а не производят, поэтому нет проблем с обновлением или модернизацией таких материалов, хотя технологии добычи модернизировать нужно;
- продукция экспортная и генерировала большой денежный поток;
- это позволяло осваивать гигантские средства, к примеру, на строительство экспортных газопроводов.
- ОПК приятен тем, что во времена СССР его очень-очень развивали, и даже не все наработки внедрили, поэтому военку поддерживать проще, чем развивать новые отрасли промышленности;
- Арктика привлекательна гигантским объемом средств, которые можно там освоить. Были бы средства.
- рост потребления углеводородов снижается, что снизит денежный поток от их экспорта;
- введение углеродного налога еще более снизит рентабельность экспорта;
- декарбонизация мировой экономики еще более снизит эффект от нефтегаза страны для властей.
Это не шуточки.
С 2018 г. доходы бюджета РФ от нефтегаза сократились почти на 3,8 трлн рублей!
Замены выпадающим доходам нет.
Вот и вынуждены власти выступать в роли луддитов.
