США используют против России, Ирана и других государств «нефтяное оружие», так как существенный рост внутренней добычи вселил в американских лидеров чувство энергетического всемогущества, но подобная практика чревата серьезными рисками для самих США, пишет американский журнал The Nation.
До воссоединения Крыма с РФ крупные западные нефтяные компании, такие как BP, Chevron, ExxonMobil и Total, разрабатывали планы взаимовыгодного сотрудничества с Газпромом и Роснефтью по добыче нефти в российских секторах Черного моря и Северного Ледовитого океана.
Западные компании получали в результате доступ к новым ресурсам, а Россия – к передовым технологиям бурения, которые для нее означают возможность разрабатывать месторождения с трудноизвлекаемыми запасами (ТРИЗ).
Неудивительно, отмечает издание, что ключевые фигуры в нефтяном бизнесе стремились изолировать эти договоренности от санкций, наложенных на Россию.
Однако 12 сентября 2014 г американский Минфин объявил о введении строгих ограничений на передачу нефтегазовых технологий США российским компаниям с государственным участием, таким как Роснефть и Газпром.
Под удар попали, прежде всего совместные проекты по бурению на Арктическом шельфе.
В случае с Ираном США под предлогом противодействия финансированию иранской ядерной программы блокирует доступ Тегерана к западным нефтяным технологиям, в первую очередь буровым, и препятствует экспортным продажам нефти.
Под санкции попадают иностранные фирмы, инвестирующие в иранскую нефтяную промышленность, им запрещен доступ к финансовым рынкам США.
Кроме того, администрация Б. Обамы оказывает огромное давление на основные страны - импортеры нефти, в том числе Китай, Индию, Южною Корею и европейские государства, заставляя их отказываться от закупок иранской нефти.
В результате этих действий доходы Ирана от экспорта нефти снизились с 118 млрд долл США в 2011-2012 гг до 56 млрд долл США в 2013-2014 гг.
По данным Минэнерго США, внутренняя добыча нефти в стране увеличилась с 5,7 млн барр / сутки в 2011 г до 8,4 млн барр / сутки во 2м квартале 2014 г, продемонстрировав рост на 47%.
Ведомство прогнозирует, что внутренняя добыча будет расти и дальше, достигнув 9,6 млн барр / сутки в 2020 г, позволив США войти в высшую лигу мировых производителей нефти.
Воодушевленные такими показателями американские власти считают «нефтяное оружие» ценным инструментом власти и влияния и используют его в качестве основного аргумента во внешней политике и нового способа воевать с государствами, которые они считают враждебными.
Хотя первоначально «нефтяное оружие» было использовано в 1973 г против США, когда арабские страны – члены ОПЕК ввели эмбарго на поставки нефти в США, что расценивалось тогда в Вашингтоне как беспринципный поступок, лежащий «за гранью морали».
Теперь же управление нефтяными потоками по всей планете и запрет доступа на рынки для непокорных производителей становится одной из главных задач американской внешней политики.
Однако, как и в любом приложении силы, использование «нефтяного оружия» чревато значительными рисками.
С одной стороны, несмотря на рост внутренней добычи нефти, США в обозримом будущем будут оставаться зависимыми от ее импорта.
Более существенной является возможность того, что эта новая версия нефтяных войн может однажды привести к неиллюзорному сокращению мировых запасов, неконтролируемому росту цен и всерьез подорвать здоровье американской экономики или даже привести к глобальной рецессии.
И кто даст гарантии, что другие страны в ответ на агрессивную тактику Вашингтона не смогут найти свои способы обернуть «нефтяное оружие» против самих США?
