В начале ноября Московская школа политических исследований, директором которой является Елена Немировская, при поддержке Совета Европы организовала встречу экспертов России и Грузии, собравшихся в столице Аджарии — Батуми. Формально она была приурочена к столетию знаменитого грузинского поэта Ираклия Абашидзе. Однако темой форума стали не только вопросы взаимодействия культур двух народов, проживших бок обок не одну сотню лет.
Учитывая, что в состав делегаций обеих стран не вошло ни одного официального лица или, наоборот, представителя оппозиции, поднятые в ходе встречи вопросы были максимально аполитичными. Они касались проблем, связанных с экономическим кризисом: как Россия и Грузия переживают его последствия, с какими трудностями им уже пришлось и еще придется столкнуться, что нужно сделать, чтобы справиться с нынешним тяжелым финансовым и социальным положением.
Мне посчастливилось войти в число приглашенных с российской стороны. И воспоминания об этой поездке у меня остались самые яркие. Дело не только в редкой возможности напрямую пообщаться с грузинскими коллегами. Самым интересным для меня стала сама Грузия — как повлияли на ее развитие реформы Михаила Саакашвили.
Вдруг оказалось, что это совсем не та страна, о которой нам рассказывают большинство российских СМИ. Грузия уже давно стоит одной ногой в Большой Европе, уверенно вливаясь в западное демократическое сообщество.
Въезд
Как известно, у России и Грузии нет прямого авиационного сообщения. Поэтому нам, россиянам, пришлось лететь в Батуми через Стамбул. Сразу хочу подчеркнуть, что это безумно неудобно. В прежние времена по этому маршруту летал самолет, и весь перелет занимал три часа. Теперь из-за всех этих политических разногласий приходится делать большой крюк, о чем в одинаковой степени жалеют и наши граждане, и грузины.
В только что отстроенном провинциальном, но очень гордом аэропорту аджарской столицы никто не ожидал прилета десяти человек с паспортами РФ. Неудивительно, что на пограничном контроле образовалась очередь. Хотя процедура въезда россиян в Грузию несравнимо проще, нежели грузин в Россию.
Граждане Грузии для получения российской визы должны подавать документы в представительство Швейцарии, выступающей посредником между странами, а потом ждать две недели, пока власти РФ дадут добро на въезд. В свою очередь, россиянам всего лишь необходимо по прибытии на грузинскую территорию купить визу (стоит она 50 лари — то есть примерно 30 долларов), заполнить простую анкету (она, правда, на двух языках — грузинском и английском) и ответить на пару вопросов проверяющему в штатском. После всех этих формальностей вам обязательно улыбнутся и на чистом русском языке скажут: «Добро пожаловать в Грузию».
И никаких проблем. Трудности с въездом, как нам рассказали, могут возникнуть только у тех, у кого в паспорте есть штамп о визите в Абхазию. Но в составе нашей делегации таких людей не было.
Рана межэтнического конфликта
За два дня встречи российских и грузинских экспертов ни разу в открытую не был поднят вопрос о прошлогоднем конфликте Москвы и Тбилиси. Точно так же, как и проблема давнего противостояния Грузии, Абхазии и Южной Осетии. Все было очень деликатно. Хотя намеки чувствовались. Как бы упоминалось через запятую, что некие сложности есть. Но не более того.
Одним из таких понятных обеим сторонам намеков стал доклад редактора журнала «Неприкосновенный запас» Андрея Захарова, посвященный истории федерализма. Автор отстаивал идею, что при возникновении внутренних проблем у государства переход на принципы федерализма позволяет не раздробить, а, наоборот, сохранить страну от распада. И об этом свидетельствует история.
Пример России в начале 90-х годов в этом смысле достаточно характерен. Тогда страну удалось спасти лишь благодаря ее трансформации из федерации де-юре в федерацию де-факто. Озвучив ставшую знаменитой формулу «Берите суверенитета, сколько хотите», Борис Ельцин смог сохранить целостность России. Еще неизвестно, что было бы, если бы президент попытался объединить РФ «железной рукой».
В случае с Грузией трехсторонняя федерация —Тбилиси, Цхинвал и Сухум — могла бы быть вполне устраивающим всех вариантом. Конечно, здесь много проблем, которые в ближайшее время вряд ли удастся разрешить: будет это федерация или конфедерация, как ее назвать, какой язык сделать государственным — на все эти вопросы пока нет ответа. Но все же это один из возможных выходов.
При этом, по моему ощущению, мало кто верит, что в ближайшие годы интеграция Грузии, Южной Осетии и Абхазии реальна. Тем более что ее перспективы во многом зависят от отношений Москвы и Тбилиси. Понятно, что главной целью операции Вооруженных сил РФ в Южной Осетии было добиться ухода с президентского поста Михаила Саакашвили. В Кремле надеялись, что он подаст в отставку как человек, проигравший войну. Или точку в его политической карьере поставит народ в лице оппозиции. Но не получилось ни того, ни другого.
Судя по всему, Саакашвили спокойно «просидит» до конца своего президентского срока — то есть до 2011 года. Что будет дальше — никто не знает. Но факт остается фактом: пока на смену нынешним лидерам России и Грузии не придут новые лица, какие бы то ни было переговоры о том, как решить этот конфликт, вряд ли возможны. Между ними стоят личная ненависть и кровь убитых миротворцев.
Но все это не помешает Грузии в ее нынешних границах стать очень продвинутой страной, которая, не исключаю, лет через пять—десять сможет по стандартам и уровню жизни на равных конкурировать с Россией. Успешное развитие государства будет обеспечено разумной политикой (мне по крайней мере она показалась разумной), которую проводит Михаил Саакашвили.
Реформы Саакашвили
Считать Грузию демократическим государством, конечно, нельзя. В Грузии, несомненно, авторитарное правление. Да, на ее территории вещают два оппозиционных телеканала, которые круглосуточно ругают Саакашвили. Но все же подавляющее большинство СМИ контролируются президентом.
Точно та же история с бизнесом, который подчинен правящему режиму. Вместе с тем грузинские методы контроля экономики отличаются от российских. Например, приходит налоговая служба к предпринимателю и говорит: мы провели проверку и выяснили, что вы недоплатили в казну 100 тыс. долларов. Что бы сделали наши ревизоры? Угадайте с трех раз. Самое вероятное: они бы назвали «отступную» сумму и положили деньги себе в карман. Грузины же требуют перечислить налоговую недоимку на банковский счет государства. Как говорится, почувствуйте разницу.
Вместе с тем Саакашвили удержался от соблазна полностью свернуть демократию и установить прямое правление, что в такой маленькой стране, как Грузия, сделать достаточно просто. Он исполняет роль просвещенного монарха, властной рукой проводящего либеральные реформы.
Все знают, что грузинский президент разогнал ГАИ. Эта тема широко обсуждалась в прессе. Но далеко не всем известно, что он провел реформу судебной системы, уволив порядка 400 судей. Им на смену пришли молодые ребята, средний возраст которых не превышает 35 лет. Все они прошли обязательное обучение за границей, поэтому в совершенстве владеют английским языком.
Взяток новые судьи не берут. Вообще ситуация с коррупцией в Грузии феноменальная для постсоветского пространства. Мздоимство и взяточничество в стране не являются системным феноменом и встречаются лишь в отдельных редких случаях.
Судебная система, правда, страдает другим недостатком: молодые судьи попадают в зависимость от конъюнктуры. Так или иначе, но они пытаются прислушаться к голосу власти, поэтому часто принимают решения в соответствие с некими политическими соображениями.
Но в любом случае речь не идет о широко распространенном в России «телефонном праве». Это скорее неосознанное стремление оценивать ситуацию с точки зрения государственной целесообразности. И то оно встречается не у всех судей. И далеко не во всех делах.
Кроме того, Саакашвили сменил весь профессорско-преподавательский состав высших учебных заведений. Теперь преподаватель, не знающий английского языка, не имеет права работать в вузе. Это мера, на мой взгляд, необычайно важна. Президент Грузии тем самым пробил возрастной тромб в учебных заведениях, открыв дорогу молодым ученым. У них в отличие от России маркетинг не преподают люди, которые еще вчера преподавали научный коммунизм.
Все эти вещи грузины ценят. И хотя в Тбилиси у Саакашвили достаточно низкий рейтинг — жителям столицы не нравятся его авторитарные замашки, им хочется видеть во главе государства лидера типа Николя Саркози или Ангелы Меркель, — в провинции президент очень популярен. Потому что он резко облегчил жизнь людям. Да, видно, что большинство грузин живет очень скромно (собственно, а разве в провинции России по-другому?). Но чистота и опрятность, например, Батуми, говорят сами за себя.
На мой взгляд, своей политикой Михаил Саакашвили заложил основы для развития Грузии по кипрскому варианту. Как известно, после войны 60-х годов между турецкой и греческой общинами Кипр был разделен на две части. На тот момент это была отсталая страна. Вместе с тем, как только произошла консолидация греков в южной части острова, как только к власти пришло разумное правительство, государство начало очень быстро развиваться, несмотря на оккупацию чуть ли не половины страны.
Экономику современного Кипра, конечно, нельзя сравнивать с английской, французской или германской. Однако это уже давно не страна третьего мира. На острове очень развитая инфраструктура, огромное количество туристов, порты, аэропорты и так далее. Насколько я знаю, по уровню доходов на душу населения Кипр опережает даже Россию.
Урок для России
То, как развивается сейчас Грузия, должно послужить уроком для России. Пока мы рассуждаем о необходимости модернизации, грузины последовательно ее проводят. Пусть авторитарными методами. Но все же шансов построить по-настоящему демократическое государство у них гораздо больше, нежели у нас.
Прежде всего потому, что Грузия напрямую зависит от Запада. Куда ни глянь, во всех административных учреждениях помимо грузинского флага висит флаг Евросоюза, хотя страна не является членом ЕС. Это лишний раз говорит о том, что Грузии просто не позволят отклониться от демократического пути.
Но даже не это самое главное. Вдруг оказалось, что молодое грузинское поколение хочет быть европейцами. Они уже сейчас руководствуются логикой Запада. И Саакашвили не боится давать им в руки власть, доверяя молодежи очень многое.
В Грузии сегодня нет ни одной деструктивной силы, способной помешать тенденции интеграции страны с Большой Европой. Местная оппозиция выступает против Саакашвили, но не против курса. Она не приемлет авторитаризма президента, недовольна его перегибами. Но в то же время оппозиция полностью разделяет его выбор внешнеполитического направления.
По большому счету в Грузии нет ни одного пророссийского движения в примитивном смысле этого слова. Практически все политики страны выступают за добрососедские отношения с Россией на основе равноправного сотрудничества, экономического и культурного обмена. Но они яро отрицают даже идею возвращения Грузии в состав российской «зоны влияния», не желая быть ее сателлитом. Это очевидно.
Поэтому Грузия просто обречена на европеизацию, обречена на скорое вхождение в демократическое европространство. И в этом смысле у нее гораздо больше возможностей справиться с кризисом, в отличие от России. Поскольку проблемы и трудности нашей страны не ограничиваются экономикой. Российский кризис связан с кризисом государства, с кризисом всех институтов нашего общества.
РФ сейчас стоит на перепутье. Мы в тупике. Из этого тупика, конечно, есть выход. Но он очень тяжелый, системный. Выход, который связан с большими изменениями и в политике, и в экономике, и в социальной сфере. То есть масштаб задач, которые стоят сейчас перед Россией, колоссальный. Осилить его можно только с опорой на поколение «М», о котором пишет Михаил Ходорковский и постоянно говорит Дмитрий Медведев.
К сожалению, будущее России не так бесспорно, нежели будущее Грузии. В некой исторической перспективе я верю, что мы тоже станем европейской страной, что мы присоединимся к евроатлантическому пространству. Но через какие этапы нам придется пройти в достижении этой цели, какие жертвы придется принести — я не знаю. Этого никто не знает.
