Газомет

Многие годы Россия инвестировала в лобби, призванное не позволить Польше стать независимой от российских газа и нефти.

Мы видели эту сцену в сотнях фильмов. Террорист хватает ребенка, приставляет ствол к его виску и требует у полицейских, которые держат его на мушке, немедленно бросить оружие, иначе он застрелит малыша. Когда полицейские бросают оружие, он убивает как их, так и заложника. Он проигрывает только в том случае, если сообразительный коп говорит ему: 'Пристрели щенка, нам нет до него дела, нам нужен только твой труп'. Эта сценка представляет собой квинтэссенцию терроризма. Угроза должна заставить того, кого терроризируют, вести себя в соответствии с ожиданиями террориста. Так же действуют шантажисты, терроризирующие общественного деятеля угрозой опубликовать компрометирующие фотографии, и политики, 'сливающие' компромат. Однако, подобные методы редко используют цивилизованные государства в большой политике. Исключение составляет энергетическая доктрина Российской Федерации, а, особенно, ее применение.

Глупый польский коп

В стратегии безопасности России записано, что 'продажа и транзит энергоносителей представляет собой инструмент реализации целей внешней политики Российской Федерации'. Ясно, откровенно и честно. Однако, сложно назвать честным газовый шантаж, который мы наблюдали в последние дни минувшего года по отношению к Украине. Ранее то же самое оружие Россия успешно использовала против Литвы (на рубеже 1991 и 1992 гг.) и несколько раз - против Белоруссии.

Польше тоже перекрывали кран - в первый раз уже в 1991 г. Тогда от гигантского нефтяного кризиса нас спас импорт нефти через Северный Порт. На этом примере россияне убедились в том, что нефтяной шантаж нерентабелен. Это также научило их инвестировать в лобби, которое не позволит Польше стать независимой от российского газа. В газовом вопросе мы неизменно вели себя как полицейский, который бросает оружие на землю еще до того, как начался шантаж.

Сначала мы подписали идиотский контракт о строительстве ямальского газопровода. Новый газопровод был нужен Москве. А польское правительство под мудрым руководством вице-премьера Генрика Горышевского (Henryk Goryszewski) быстро подсчитало, что нам будет нужно в три раза больше газа, чем на самом деле, и подписало договор, отдавший газопровод в собственность россиян (это единственный транзитный газопровод, являющийся собственностью 'Газпрома'. Кроме того, мы обязались закупать космические объемы газа без права реэкспорта.

От представителей правительства мы слышали, что, благодаря ямальской системе, мы будем действительно независимы, поскольку являемся транзитной страной. То, какую пользу дает статус транзитной страны, показал пример Украины, которую постоянно обвиняют в краже газа. Позже, вместо того, чтобы извлекать выгоду из газопровода, мы смиренно просились на прием к российским министрам, упрашивая изменить условия контракта, поскольку выплаты за неиспользованный газ давно привели бы к краху польской экономики.

Когда правительство Ежи Бузека (Jerzy Buzek) занялось подготовкой контракта с Норвегией, чтобы обрести независимость от россиян, которые постоянно пугали прекращением поставок и поднимали цены, у нас заговорили, что премьер, попав под влияние русофобов, сошел с ума. Советское лобби не жалело сил, чтобы доказать, что газ из Норвегии очень дорог (тогда он был дороже российского на 5-10%), более низкого качества, а, кроме того, его запасы подходят к концу. Лешек Миллер (Leszek Miller), тогдашний лидер СЛД, на всех парах шедший к власти, сделал аннулирование норвежского контракта одним из своих предвыборных лозунгов. И в самом правительстве Бузека действовало солидное лобби, желавшее, чтобы этого контракта не было. Это у них получилось. Лешек Миллер и Веслав Качмарек (Wieslaw Kaczmarek) вместе с назначенным ими председателем нефтяной компании PGNiG Мареком Коссовским (Marek Kossowski) в декабре 2003 г. объявили договор недействительным. Более того, никто и пальцем не пошевелил, чтобы предложить хоть какую-то диверсификацию. Вопреки нормам Европейского Союза, наших стратегических запасов нефти и газа хватает (когда они полны, а это бывает довольно редко) не более, чем на два месяца и месяц соответственно.

Мы платим за газ все больше (за последние пять лет цены выросли в три раза) и зависим от его поставок. Но у нас уже есть новые глашатаи независимости, заявляющие, что нам нужно присоединиться к северному газопроводу или построить очередную нитку Ямала. А Норвегия, которая стремится продавать газ в Европейский Союз, по-прежнему считается страной исчерпанных месторождений. Ну и еще Януш Ролицкий (Janusz Rolicki) недавно открыл крупнейшее в мире месторождение - как раз в Польше. Все для того, чтобы не строить газовый порт, а особенно - трубопровод из Норвегии. Что ж, глупый полицейский позволяет себя пристрелить.

Возможно, негативное отношение польского общественного мнения к развитию ядерной энергетики также связано с действиями этого российского лобби, которое толкало нас к зависимости от поставок нефти и газа. Тем более, что организации т.н. экологов, которые громче всех протестуют против ядерной энергетики, во времена СССР щедро финансировались КГБ, а позже - его преемниками.

Тройной шантаж

В течение последнего месяца события развивались почти как в приключенческом фильме. Концерн 'Газпром', то есть, Кремль, который напрямую им руководит, неожиданно отказался от договоров, заключенных с Украиной, Грузией и Молдавией, предложив резкое увеличение цен на газ. Газ должен был подорожать почти в четыре раза - с примерно 50 до 220-230 долларов за 1000 кубометров. Для Украины принятие этого повышения означало бы дыру в бюджете примерно в 4 миллиарда долларов, для Молдавии - почти в миллиард, а для Грузии - около 200 миллионов долларов США. Теоретически только Украина могла заплатить такую цену, но результатом был бы экономический крах и полный провал всех реформаторских проектов. У Грузии и Молдавии таких денег просто не было.

Разумеется, руководители 'Газпрома' надели на себя шапочки экономических либералов и заявили, что тут нет никакой политики, мол, обычная актуализация цен. Быстренько достали ценники, показывающие, что итальянцы, немцы и поляки платят столько же и не протестуют. Отметили, что прежние цены на постсоветском пространстве означали, что Россия субсидировала своих соседей. А после этого поставили условие: не будут повышать цены, если 'Газпром' станет владельцем всей сети газопроводов. Грузинскому президенту Саакашвили пришлось согласиться, хотя он помнил, что его предшественник Эдуард Шеварднадзе, решивший рассмотреть этот вопрос, тут же потерял доверие Соединенных Штатов. Выхода не было и у Молдавии, которую еще раньше 'смягчили', приостановив поставки российского электричества. А украинцы повели себя как сообразительный полицейский и сказали: 'проверяю'. Тогда вся российская стратегия шантажа рассыпалась как карточный домик.

Неоимперия на трубах

С момента распада Советского Союза Россия не могла определиться со своими стратегическими целями. Осуществить мечту о роли мировой сверхдержавы оказалось невозможно, а попытки затормозить процесс расширения НАТО закончились неудачей. Идея о создании экономической мощи окончилась ролью экспортера сырья. Несмотря на промышленный потенциал, квалифицированные кадры и не самую худшую инфраструктуру, Россия остается государством, значение которого в мире по-прежнему измеряется грозным атомным арсеналом, огромной территорией (Россия - это шестая часть мира) и ролью поставщика энергоресурсов. Хуже всего то, что россияне, похоже, смирились с этой ситуацией. А это означает проведение анахроничной политики: территориальной экспансии и создания сфер влияния. С того момента, как президентом стал Владимир Путин, Россия стремится к безраздельному господству на территории т.н. ближнего зарубежья. После короткого перерыва произошла реимпериализация политики Москвы. Краткосрочной целью является превращение стран СНГ в сателлитов, а долгосрочной - восстановление сферы влияния на территории, находившейся под властью СССР. При этом главным инструментом должна стать энергетическая политика.

Россияне используют нефть и газ (но также и торговлю ядерным топливом и электроэнергией) в политических целях, тихо посмеиваясь над всеми теми, кто повторяет, что это просто бизнес. Однако, по сути, энерготерроризм - это повседневный метод ведения политики Москвой. Для того, чтобы она была успешной, необходимо было выполнить два условия. Первым было установление полного контроля над добычей, транзитом и продажей сырья. Это было достигнуто благодаря заключению под стражу Михаила Ходорковского и фактической ренационализации 'Юкоса'. Ходорковский заплатил не за то, что хотел поддерживать оппозицию. Он сидит в лагере потому, что вознамерился ввести в российскую нефтяную промышленность рыночные принципы, а из 'Юкоса' хотел сделать нормальную рыночную компанию. Вторым условием было недопущение того, чтобы постсоветские государства создали независимые от России транзитные пути на Запад.

Великая держава без газа

Россия по-прежнему остается крупнейшим производителем нефти, но газ у нее вовсе не в излишке. Более того, добыча российского газа крайне дорогостояща (она обходится в пять раз дороже, чем, например, в Туркменистане), и вскоре его начнет не хватать, если не будут произведены инвестиции в размере 50-100 миллиардов долларов в эксплуатацию новых месторождений в Сибири и на Крайнем Севере. Уже сегодня российского газа хватает только для обеспечения потребностей России и стран СНГ. То, что идет на Запад - это, по сути, газ из Центральной Азии, который россияне получают благодаря своей монополии на транзит. Так же и с нефтью. Без инвестиций грабительски эксплуатируемые месторождения на Урале через несколько лет окажутся исчерпанными. Уже сегодня, благодаря одной только монополии на транзит, россияне смешивают свою нефть - скверного качества, с избытком серы - с гораздо более качественным каспийским сырьем. И лишь после этого ее продают за границу. А Казахстан или Узбекистан, лежащие в самом центре Азии, не имеют безопасного пути транспортировки. Построить газопровод по дну Каспийского моря они не могут, потому что уже 15 лет идет дискуссия о том, море это или озеро. Россияне при поддержке Ирана отстаивают статус озера, блокируя интернационализацию этого водоема. Правда вот, тегеранские муллы потребовали за помощь ядерные технологии. Ну что ж . . .

Москва сохраняет энергетическую монополию не только в бывшем СССР, но и в немалой части Европейского Союза. Монополию, которая позволяет вести крайне эффективную политическую игру. Ведь вокруг очень богатых нефтяных фирм можно строить пророссийское лобби. Совершенно легально нанимаются политики даже ранга Герхарда Шредера или бывшего министра торговли США Доналда Эванса (последний отказался от поста в 'Газпроме') [так в тексте - прим. пер.]. Сотням более мелких политиков дается шанс заработать такие деньги, каких бы они другим путем не получили никак. Можно спонсировать телеканалы и газеты, коррумпировать - также легально - культурные и спортивные элиты, организуя высокодоходные фестивали или теннисные турниры и т.д. Предпринимателям дают заработать, отбирая 'настроенных' на сотрудничество и безоговорочно уничтожая не настроенных. Наконец, с созданием совместных предприятий российские деньги вводятся в экономику отдельных стран.

Также очень благодарным полем деятельности является манипулирование ценами. На самом деле, такие громкие шаги, как перекрытие крана - это поражение энерготерроризма. Гораздо эффективнее можно ослаблять или свергать правительства, поднимая цены, ограничивая продажу или попросту финансируя оппозиционные партии. Гражданин, начинающий ощущать рост тарифов на отопление или бензин, естественно, начинает быть недоволен своим правительством. И на выборах проголосует за оппозицию. Тем более, что рост цен энергоносителей - это повышение цен практически на все.

Дипломатия перекрытых кранов

Неделю назад мы напоминали о том, что цены нефти и газа устанавливаются для отдельных потребителей на основе произвольных решений российских концернов, то есть, Кремля. И складывается так, что за 'неприязненную' политику приходится платить повышением цен.

Можно ли бороться с энерготерроризмом, или нужно признать, что на смену дипломатии канонерок пришла дипломатия перекрытого крана? В условиях дипломатии канонерок нужно было строить броненосцы, против перекрытого крана хватит политики диверсификации поставок. Когда Россия перестанет быть монополистом, стороны поменяются ролями. Тогда россиянам придется думать о том, кому продать свои нефть и газ. Иными словами, если Польше, Украине и ряду других стран удастся найти альтернативные источники поставок газа, нефти и ядерного топлива, то на смену энерготерроризму, давшему России власть над Белоруссией и более десяти лет тормозившему реформы на Украине, придет диктатура свободного рынка. Диктатура, которая, в отличие от кондоминиума КГБ и энерготеррористов, может подтолкнуть и саму Россию в направлении демократии.