Газпром: Миллер играет мускулами

Алексей Миллер, глава "Газпрома", покончил с табу. Он поставил под вопрос снабжение Западной Европы российским газом.

Его слова о том, что монополист в области экспорта газа России может поставлять свой товар, пользующийся спросом, вместо Европы куда-нибудь еще, - не явный, но недвусмысленный и грубый намек.

Временное прекращение поставок на Украину три месяца назад, было, как оказывается, не просто вынужденной мерой "Газпрома", направленной против воровства газа. Оно было первым проявлением новой политики, сигнализирующим о принципиальных изменениях на газовом рынке. Раньше "Газпром" находился в зависимости от Западной Европы, только на этот рынок русские могли поставлять газ на приемлемых с экономической точки зрения условиях. Сегодня от России зависит Западная Европа. "Газпром" сегодня покрывает четверть потребностей в газе, и время работает на русских. В ближайшие годы иссякнут месторождения в Великобритании, Нидерландах, Дании и Германии. Норвегия сможет осуществлять добычу несколько дольше.

Большие запасы газа только у "Газпрома", к тому же у него теперь появились новые возможности для сбыта. Прогрессивные технологии для транспортировки газа и повсеместный голод на энергоносители позволяют осваивать громадные рынки, такие, как США и Китай, и свой собственный рынок. То есть, Миллер прав, делая вывод, что у "Газпрома" есть альтернатива Западной Европе, и он соответственно играет мускулами. Последствия драматичны. Газ за несколько месяцев в значительной мере утратил свою роль универсального средства решения проблем немецкого энергетического хозяйства. Теперь его можно считать альтернативой отказу от атомной энергии и от угля лишь условно.

На первый взгляд, раздражение Миллера понятно. Энергетические концерны в идеальных случаях интегрируют все этапы производства. "Газпром", как и нефтяные гиганты со своей цепочкой поставок, начиная с буровой вышки и кончая бензоколонкой, как электроэнергетические концерны со своим оборудованием, начиная с угольного экскаватора и кончая электрической розеткой, тоже не желает довольствоваться ролью лишь чистого поставщика, отрезанного от конечного потребителя. Миллер своими почти откровенными угрозами хочет, очевидно, подчеркнуть серьезность плана, связанного с приобретением компании Centrica, занимающей лидирующее место на британском рынке, - в случае необходимости и вопреки воле британского правительства.

Такие требования Москвы были бы честными, если бы русские в ответ открыли потребителям доступ к своим месторождениям энергоносителей. Вместо этого российская политика делает диаметрально противоположное. Государство обеспечило для себя всяческий доступ к газовым резервам страны, то же самое оно с успехом делает и в нефтяном секторе.