Грубое пробуждение для Запада: грядет 'сырьевая война'

В этом году иранский президент Махмуд Ахмадинежад прибыл в Китай и моментально освоился в новой обстановке. Дело происходило во время саммита Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) - региональной группировки, в состав которой входят Китай, Россия и центральноазиатские государства. В эти дни Ахмадинежад был буквально вездесущ. Он позировал перед камерами, пожимая руки российским и китайским чиновникам, которые никак не прокомментировали его призыв, чтобы 'беспристрастные и независимые специалисты' исследовали вопрос о том, был ли на самом деле Холокост. Он выступил с обращением по китайскому государственному телевидению. Он говорил о том, что Москва, Тегеран и Пекин смотрят на события на мировой арене 'одинаково'. Кроме того, иранский президент предложил 'превратить ШОС в мощную и влиятельную экономическую, политическую и торговую структуру, способную сорвать опасные планы гегемонистских держав'. Нетрудно догадаться, какую страну он назвал 'гегемонистской державой'.

Действия Ахмадинежада в Шанхае свидетельствуют о возможности серьезнейших изменений в системе международных отношений - признаки этих перемен заслонила от нас война с терроризмом. В четырех важных регионах мира - в Восточной Азии, на постсоветском пространстве и Ближнем Востоке, а также в Латинской Америке - взрывоопасное сочетание факторов обернулось возникновением нового неформального альянса, способного в потенциале противостоять США и другим демократическим государствам. За последние пять лет в странах, расположенных в этих регионах, усилился национализм и антиамериканизм - вследствие растущей уверенности в собственных силах и неуклюжих внешнеполитических акций США. Государства, переживавшие с 1989 г. 'флирт' с демократией, сегодня поворачиваются к ней спиной. Кроме того, авторитарные режимы в этих регионах имеют в своем распоряжении новое оружие, потенциально превосходящее по мощи ядерные бомбы или армию террористов-камикадзе: нефть.

В трех из указанных регионов расположены крупные государства-экспортеры нефти, а Китай благодаря мощному экономическому росту занял второе место в мире по ее потреблению, уступая только Соединенным Штатам. Ненасытная нефтяная жажда Китая дает этим странам-экспортерам рынок сбыта, альтернативный американскому и рынкам других демократических стран-потребителей - и тем самым скрепляет этот неформальный альянс воедино.

Как отмечается в интереснейшей статье специалистов по Ближнему Востоку Флинта Леверетта (Flynt Leverett) и Пьера Ноэля (Pierre Noel), опубликованной недавно в National Interest, члены этого альянса с их влиянием, уверенностью и общими нефтяными интересами, скорее всего смогут обеспечить превращение Ирана в ядерную державу. При этом Иран, возможно, станет лишь началом. Альянс авторитетных ученых - Леверетт и Ноэль, а также другие ученые, например экономист Ирвин Стелцер (Irwin Stelzer) называют его 'нефтяной осью' - может создать самую серьезную угрозу для США и их союзников -демократических стран со времен крушения советской империи.

Однако, в отличие от СССР, эта 'ось' не выдвигает всеобъемлющей идеологической альтернативы Соединенным Штатам, сравнимой с коммунистической доктриной: более того, многие из входящих в нее стран ввели у себя элементы капитализма, в политической сфере следуя моделям, совершенно отличным от нашей. Речь сегодня идет о возврате к более ранней системе международного устройства, напоминающей ситуацию в начале 20 века, когда идеология не играла первостепенной роли, но новые великие державы вроде Германии и Японии создавали гибкие альянсы, чтобы получить доступ к сырьевым ресурсам и ослабить Великобританию - в то время самое мощное государство мира. Итак, добро пожаловать в новую эпоху 'сырьевого национализма'.

Менее десятка лет назад большинство государственных лидеров было уверено, что потенциал нефти в качестве политического 'оружия' канул в Лету вместе с модой на узкие галстуки и Electric Light Orchestra. В 1999 г., когда нефтяные цены составляли примерно 15 долларов за баррель, одна из статей в Economist вышла под заголовком 'Утопаем в нефти'. Однако прогноз ее авторов о том, что 'в мире этого добра хоть залейся, и так оно, скорее всего и будет продолжаться', не оправдался. Сегодня эксперты по проблемам энергетического сектора опасаются, что добыча может не поспеть за растущим спросом. По мнению Международного энергетического агентства, общемировой спрос на энергоносители к 2030 г. увеличится на 37-50%. За последние пять лет цены на нефть (с поправкой на инфляцию) уже выросли вчетверо. И даже баснословных нефтяных ресурсов Саудовской Аравии едва хватает, чтобы удовлетворять запросы потребителей.

Спрос на нефть - да и газ тоже - увеличивается так быстро прежде всего из-за растущего потребления этого сырья в Китае и Индии: громадное население этих стран делает лишь первые шаги по лестнице материального благосостояния. В 2004 г. один Китай обеспечил 30% от увеличения общемирового спроса на энергоносители, и рано или поздно он обгонит США по объему потребляемой нефти - впервые за десятилетия ситуация на мировом нефтяном рынке кардинально изменится.

При этом все большая доля нефтегазовых ресурсов мира будет сосредоточиваться в руках добывающих стран Ближнего Востока, бывшего СССР и Латинской Америки, а не демократических государств вроде Норвегии, Великобритании и США. Запасы энергоносителей в Северном море, по мнению экспертов, истощаются, а объем добычи нефти на территории США неуклонно падает уже 20 лет. Крупнейшими в мире запасами природного газа обладают Россия и Иран.

Пять лет назад - когда Ху Цзиньтао (Hu Jintao) еще не встал у руля в Пекине, Владимир Путин не провел централизацию власти в Москве, а многие из нынешних латиноамериканских лидеров не пришли к власти - у Запада, по крайней мере, оставалась надежда, что эти добывающие государства и главный потребитель нефти - Китай - постепенно станут неким подобием Норвегии: превратятся в стабильные, проамерикански настроенные демократические страны. Сегодня утверждать нечто подобное смог бы только слепой. В Китае, вопреки прогнозам многих ученых, потрясающий экономический рост после осуществления рыночных реформ в начале 1980-х не привел к утверждению политической свободы. В России Путин полностью подчинил себе Думу, ужесточил контроль над выборным процессом и 'выхолостил' российские неправительственные организации. Демократия слабеет в Латинской Америке, на Ближнем Востоке и во многих республиках бывшего СССР. Несмотря на 'цветные революции' на Украине и в Грузии, 'самодержцы' в Центральной Азии и на Кавказе могут быть довольны итогами прошедшего года. В Азербайджане правящая авторитарная 'псевдопартия' осталась у власти, победив в прошлом году на подтасованных выборах. Казахский президент Нурсултан Назарбаев ужесточает авторитарный контроль над страной. Недавно либерализм потерпел ряд неудач в Кыргызстане, Узбекистане, и даже на Украине. На Ближнем Востоке возникшие было надежды на демократизацию в Египте и Сирии рухнули. А Венесуэлой, Боливией и другими латиноамериканскими странами сегодня управляют лидеры-популисты - некоторых из них никак не назовешь приверженцами демократии.

В некоторых случаях общественность - по крайней мере, насколько мы можем судить - относится к таким правителям весьма терпимо. По данным опроса, организованного в 2005 г. социологическим агентством Pew, более 70% китайцев удовлетворены положением в стране. Путин, по данным независимых опросов, может похвастаться рейтингом поддержки, превышающим 70%. В Латинской Америке многие граждане, похоже, разочаровались в либеральной демократии. В 1990-е гг., неолиберальная модель экономического развития, за которую так активно выступали Соединенные Штаты, не привела в регионе к экономическому росту, причем на этот же период пришлась и волна демократизации во многих латиноамериканских странах. В результате у многих жителей Латинской Америки демократия и либерализация экономики ассоциируются с обнищанием. Поэтому не стоит удивляться, что один недавний опрос выявил здесь явное отсутствие энтузиазма в отношении демократии: 50% респондентов-латиноамериканцев выразили согласие с заявлением: 'Я не буду возражать против прихода к власти недемократического правительства, если оно сможет решить экономические проблемы'.

Общественность в этих странах не просто поддерживает самовластье. Она еще и настроена антиамерикански. А поскольку у авторитарных лидеров есть собственные причины опасаться США, - вашингтонская программа демократизации угрожает их власти - они с радостью нагнетают антиамериканские настроения и потакают им. Статистика говорит сама за себя. В результате недавнего опроса в рамках Программы изучения общественного мнения по вопросам международной политики (PIPA - Program on International Policy Attitudes) выяснилось: лишь 25% россиян считают, что политика США оказывает позитивное воздействие на ситуацию в мире. По данным другого опроса в рамках той же Программы, только 22% китайцев положительно относятся к Соединенным Штатам. Социологи из Zogby International сообщают: более 80% респондентов в Латинской Америке отрицательно относятся к действиям США на международной арене. Еще один опрос Zogby показывает, что за период с 2002 по 2005 г. отношение к США практически во всех арабских странах ухудшилось.

Во многом подобные результаты, судя по всему, связаны с возмущением, которое вызывает неоднозначная внешняя политика Буша и возглавляемый США процесс глобализации. Однако все это усугубляется конкретными геополитическими претензиями, питающими националистические настроения и побеждающими многие страны создавать альянсы без участия Вашингтона. Россияне опасаются расширения НАТО и с тревогой воспринимают деятельность в республиках бывшего СССР финансируемых США неправительственных организаций, специализирующихся на поддержке демократии. 'США создают кольцо вокруг России', - посетовал как-то в беседе с иностранными журналистами российский министр обороны Сергей Иванов. В Китае ученые, тесно связанные с правительством, рассказывали мне, о беспокойстве Пекина, что американское военное присутствие в Афганистане, а также шаги Вашингтона по укреплению связей с Сингапуром, Индией, и Японией, представляют собой элементы стратегии 'окружения' КНР военными базами. В Латинской Америке многих по-прежнему возмущает тот факт, что Буш, обещавший после прихода к власти уделять этому региону приоритетное внимание, на деле почти полностью игнорирует южных соседей США. Наконец, на Ближнем Востоке, где все внимание приковано к Ираку, арабов, по данным исследователя Мамуна Фанди (Mamoun Fandy) из Университета им. Райса (Rice University), 'судя по всему, пугает перспектива возникновения однополярного мира, возглавляемого Соединенными Штатами'.

Если отношение общественности к США изменилось к худшему, то Китай, напротив, пользуется все большей популярностью. По данным одного опроса в рамках PIPA, россияне в целом позитивно воспринимают экономический и политический строй, существующий в Китае, а также рост его влияния на мировой арене. А исследование Фанди показывает, что арабы 'видят в Пекине противовес' американскому могуществу.

В условиях роста нефтяных цен эти авторитарные антиамериканские режимы взяли на вооружение меркантилистскую концепцию. Однако она сильно отличается от классической меркантилистской политики 18 века, когда считалось, что в основе державного могущества лежит сосредоточение ресурсов в руках государства и защита внутреннего рынка. В конце концов, китайская экономика остается открытой, а Россия стремится к полноправному членству во Всемирной торговой организации. Однако, подобно Германии и Японии в первой половине 20 века - эти два государства тоже пережили период либерализации, но затем начали возвращаться к авторитаризму - нынешние самодержцы решили, что контролировать эксплуатацию важнейших сырьевых ресурсов, таких как нефть и газ, должно государство, а не рыночные механизмы.

О том, что Путин намеревается превратить нефть в орудие государственной политики, известно уже давно. Еще в 1990-х, будучи директором Федеральной службы безопасности (преемницы КГБ) в Санкт-Петербурге [так в тексте - прим. перев.], он опубликовал статью, где утверждалось, что государству следует использовать сырьевые ресурсы для усиления своего влияния. Позднее Путин окружил себя бывшими коллегами из Петербурга, разделяющими его точку зрения. В 2004 г. Путин и его друзья демонтировали гигантскую частную нефтяную компанию 'ЮКОС' и продали большую часть ее активов государственной корпорации 'Роснефть'. Они усилили позиции государственного газового концерна 'Газпром'; Путин без обиняков заявил: '"Газпром" - это мощный рычаг политического и экономического влияния в мире'. На этой неделе российские власти предприняли еще один шаг, который большинство наблюдателей воспринимает как попытку ужесточить контроль над сырьевыми ресурсами страны: они отозвали разрешение экологических органов на осуществление проекта Royal Dutch Shell по добыче нефти и газа у тихоокеанского побережья страны. Россияне, скорее всего, одобряют эти действия: как показал один недавний опрос, идея о национализации энергетического сектора пользуется немалой поддержкой в обществе.

По тому же пути следуют и другие автократы. В Венесуэле Уго Чавес поставил под контроль государства компанию Petróleos de Venezuela, прежде действовавшую независимо. Союзник Чавеса Эво Моралес (Evo Morales) приказал войскам занять боливийские газовые месторождения и национализировал промышленность страны. Правительство Эквадора взяло под контроль активы американской нефтяной компании Occidental на своей территории. Наконец, в Иране Ахмадинежад также ужесточил государственный контроль над нефтяной промышленностью, пообещав отдавать предпочтение отечественным инвесторам и расставив на ключевых постах в отрасли своих ближайших союзников - в прошлом членов Корпуса стражей исламской революции.

Сегодня эти государственные нефтяные гиганты владеют несметными богатствами - до недавнего времени западные политики, увы, не придавали внимания этому факту. Как отмечалось в недавней статье в Wall Street Journal, '90% нетронутых нефтяных месторождений обычного типа находится в руках государства или государственных нефтяных компаний - несколько десятков лет назад их доля была намного меньше'. В прошлом году доход Ирана от экспорта нефти составил 45 миллиардов долларов - столько ему не удавалось заработать с 1974 г. Если в 1999 г. объем ВВП России равнялся 200 миллиардам долларов, то на сегодняшний день он увеличился почти до триллиона долларов. Темпы экономического роста в Венесуэле в 2005 г. были одними из самых высоких в мире - 9%.

Таким образом, впервые после распада СССР у добывающих стран с авторитарными режимами, чьим главным клиентом все больше становится Китай, появилось мощное оружие против Запада. Конечно, у Северной Кореи есть баллистические ракеты, и возможно даже ядерные боеголовки к ним; однако велика вероятность, что эти ракеты неспособны достичь даже Аляски. "Аль-Каида" в состоянии организовывать жестокие теракты по всему миру, но она явно неспособна причинить развитым странам серьезный экономический ущерб, о чем свидетельствует тот факт, что экономика США и Британии очень быстро оправилась от последствий 11 сентября и взрывов в Лондоне. Китай в конечном итоге способен превратиться в мощную военную державу, но его вооруженные силы смогут составить серьезную угрозу для Америки не раньше, чем через 20 лет. Однако, действуя совместно, авторитарная ось способна 'подрезать крылья' всей мировой экономике, и тем самым серьезно ослабить США и их демократические страны-союзницы. Причем именно на это и направлена ее деятельность.

В течение последних пяти лет - пока внимание американского руководства сосредоточивалось на войне против терроризма - эти страны активно осуществляли взаимный зондаж. Началось все со сближения многих самовластных лидеров с Китаем - крупным импортером нефти. Возмущение, которое вызывает у королевской семьи Саудовской Аравии непримиримая борьба США против исламского радикализма, способствует сближению Эр-Рияда с Пекином. Король Абдулла стал первым саудовским монархом, побывавшим с визитом в китайской столице, а недавно правящая династия пригласила Ху Цзиньтао выступить перед Шурой - королевским советом; Буш подобной чести не удостаивался. Другие добывающие арабские страны - от Алжира до Сирии - также налаживают связи с Пекином. Китай и Венесуэла тоже делают шаги навстречу друг другу: Чавес призывает к расширению партнерства между двумя странами, а китайцы поддерживают стремление Венесуэлы войти в состав Совета Безопасности ООН.

Оговоримся: в некоторых случаях это сближение, возможно, представляет собой недолговечный 'брак по расчету'. Россия, в частности, опасается, что в результате укрепления связей с Пекином ее рынок будет завален дешевыми китайскими товарами, а китайских руководителей беспокоит непредсказуемость Чавеса и Ахмадинежада. Более того, товарооборот Китая, Саудовской Аравии и Венесуэлы с Соединенными Штатами намного превышает по объему их торговые связи с коллегами по 'автократической оси', да и на нефтяном рынке США пока остаются крупнейшим потребителем.

Тем не менее, в последние два года эта ось начала укрепляться. Авторитарные режимы строят взаимоотношения на долгосрочной основе: если поначалу многие из них налаживали контакты только с Китаем, то сегодня другие члены оси укрепляют и двусторонние связи друг с другом. К примеру, Венесуэла поддерживает тесные дипломатические и торговые отношения с Тегераном, который в ответ обещает вложить в ее экономику 9 миллиардов долларов. Сотрудничают автократы и в разработке сырьевых ресурсов. Как сообщает Financial Times, Чавес пригласил иранских специалистов, чтобы те помогли ему увеличить поставки нефти в Китай. Президент Боливии Моралес хорошо усвоил урок своего венесуэльского наставника: одной из первых столиц, которые он посетил после прихода к власти, стал Пекин - в ходе этого визита он пригласил китайцев поучаствовать в освоении контролируемых государством газовых месторождений страны. Москва, в свою очередь, недавно заключила новое соглашение о поставке в Китай газа на миллиарды долларов, одновременно отказываясь заключать аналогичные контракты со многими западными странами. Тегеранские аятоллы убедили Пекин заняться разработкой нефтяного месторождения в Иране, объем которого оценивается в 100 миллиардов долларов. Иран уже поставляет Китаю 14% потребляемой нефти.

Получив в свое распоряжение новый громадный рынок сбыта - китайский, нефтедобывающие страны могут всерьез подумать о сокращении поставок на Запад: теперь подобный шаг будет куда действеннее, чем во времена нефтяного эмбарго в 1970-х гг., когда у стран-экспортеров не было альтернативного потребителя. Чавес уже грозит полностью прекратить экспорт нефти в США, а недавно прекратил поставки на ряд американских бензоколонок, которые снабжались через принадлежащую Венесуэле компанию Citgo. Специалисты по энергетическим проблемам Гэл Лафт (Gal Luft) и Энн Корин (Anne Korin) отмечают, что о прекращении поставок нефти в США в открытую заговорили и саудовские чиновники - судя по всему, это возможно в том случае, если имидж Америки в мусульманском мире испортится настолько, что Эр-Рияд просто не сможет поддерживать союз с Вашингтоном. Россия пошла еще дальше - она использует свои энергоносители для наказания противников, ориентирующихся на Запад. Этой зимой государственный концерн 'Газпром' временно перекрыл газовый кран Украине, чье руководство придерживается прозападной позиции. Кроме того, Россия прекратила экспорт газа в Молдову, а из-за взрывов на российских газопроводах прервались и поставки этого сырья Грузии - близкой союзнице США. (Хотя Москва заявила, что взрывы стали результатом диверсии, грузинский президент расценил случившееся как преднамеренную инсценировку). Этими действиями Москва напомнила Европе, насколько та зависит от российских поставок: в будущем страны континента будут закупать у нее почти две трети потребляемого газа.

Конечно, переориентация нефтяной инфраструктуры на экспорт в Китай - дело долгое: по мнению большинства экспертов для этого потребуется от пяти до десяти лет. Однако если это случится, последствия для США будут просто катастрофическими. В недавно опубликованном докладе Счетной палаты США (Government Accountability Office) содержатся весьма тревожные выводы, дающие наглядное представление о том, какими опасностями это грозит американской экономике. В этом исследовании рассматриваются возможные последствия венесуэльского эмбарго на поставки нефти в Соединенные Штаты. Как выяснилось, в результате цена барреля нефти может подскочить на 11 долларов, а объем ВВП США сократится на 23 миллиарда долларов. Авторы доклада также признают, что у Вашингтона нет серьезных альтернативных вариантов, позволяющих скомпенсировать последствия венесуэльского эмбарго. А ведь Венесуэла по объемам нефтяных поставок занимает лишь восьмое место в мире: по сравнению с такими 'акулами' нефтегазового рынка, как Россия или Иран она - лишь мелкая рыбешка.

Хуже того, страны 'оси' стараются не допустить строительства трубопроводов, в которых заинтересованы США. Путину, похоже, удалось убедить руководство Казахстана отказаться от поддержки проектов, предусматривающих транспортировку энергоносителей в обход России. Одновременно он 'пробил' проект по прокладке газопровода по дну Балтийского моря, минуя Украину и Польшу - две демократические страны, имеющие неважные отношения с Москвой. Пекин тем временем убеждает центральноазиатские государства поставлять нефть и газ в Китай через проектируемые новые трубопроводы.

Авторитарные режимы не ограничиваются сближением в торговой и дипломатической сфере: они укрепляют и военное сотрудничество. В прошлом году Россия и Китай провели крупнейшие в истории совместные учения, демонстрируя тем самым, что две армии, некогда считавшие друг друга потенциальными противниками, преодолели былое недоверие. Россия превратилась для Китая в крупнейшего поставщика вооружений; кроме того, Москва поставила в качестве одной из приоритетных задач восстановление военного влияния в Центральной Азии, добиваясь разрешения на создание военных баз в таких странах, как Таджикистан. В свою очередь, Чавес, как сообщается, пообещал продать Тегерану истребители F-16, а Россия передает иранскому клерикальному режиму ядерные технологии мирного назначения. Помимо этого, Россия Китай и центральноазиатские государства подумывают о превращении ШОС в полноценный альянс - в этом случае она станет одной из крупнейших структур в области безопасности в азиатском регионе. ШОС - 'опаснейшая организация, но американцы о ней ничего не знают', - утверждает специалист по проблемам Центральной Азии Кристофер Браун (Christopher Brown). Или, заимствуя фразу Дэвида Уолла(David Wall), сотрудника Института Восточной Азии при Кембриджском университете, из интервью Washington Times, если к Шанхайской группировке присоединится Иран, 'она по сути превратится в ОПЕК с ядерным оружием'.

Последствия этого военного сотрудничества для США и их союзников выглядят весьма зловеще. Центральноазиатские государства, защищенные новыми военными соглашениями с Россией, теперь дважды подумают, прежде чем разрешить Соединенным Штатам использовать стратегически важные базы на своей территории. Узбекистан уже указал американским военным на дверь, а Кыргызстан потребовал многократного увеличения суммы, которую Пентагон выплачивает за аренду баз в этой стране. Растущая военная мощь Венесуэлы позволяет ей угрожать соседней Колумбии, - важному союзнику США - оказывая помощь Революционным вооруженным силам Колумбии, террористической группировке, на счету которой угоны самолетов, убийства американских миссионеров и колумбийских министров.

В июле последствия этого укрепления военных связей испытал на себе Израиль. Израильский боевой корабль, возвращавшийся в Хайфу, был тяжело поврежден ракетой "Хезболлы". Спасательные суда, приблизившись к кораблю, обнаружили, что он искорежен взрывом и охвачен пламенем, а двое моряков убиты. Даже для израильских военных, не понаслышке знающих, что такое современные вооружения, этот инцидент стал неприятным сюрпризом. В корабль попала мощная высокоточная ракета, несравнимая по эффективности с неуправляемыми 'катюшами', которые обычно применяла 'Хезболла'. Впрочем, установив, что это было за оружие, командование ЦАХАЛ, вероятно, уже не было так ошеломлено: речь идет об управляемой по радару крылатой ракете C-802 иранского производства - модифицированном варианте китайской противокорабельной ракеты Silkworm, которую Пекин поставлял Тегерану.

Вызов, который Тегеран бросает международному сообществу своей ядерной программой, стал нагляднейшим свидетельством о намерениях формирующегося альянса. Став президентом в августе 2005 г., Ахмадинежад поклялся, что страна 'не сойдет с пути', ведущего к обогащению урана. Европа и США активизировали усилия, призванные заставить Иран приостановить ядерную программу, направив в Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) досье о тайных работах Тегерана в этом направлении. В феврале МАГАТЭ признала, что Тегеран нарушает режим нераспространения; ее правление проголосовало за передачу вопроса в Совет Безопасности ООН. Россия и Китай сначала позволили Ирану еще потянуть время, а потом отказались присоединиться к ооновским заявлениям с призывом ввести против него санкции. Этим летом США и Европа дали Ирану еще один шанс, предложив ему пакет экономических стимулов в обмен на приостановку ядерной программы. Тегеран ответил уклончиво: официальный представитель правительства заявил журналистам, что стимулы представляют собой лишь отправную точку для начала переговоров. Иран может позволить себе хитрить, не опасаясь наказания. Через неделю после того, как Россия заявила, что, возможно, поддержит введение санкций против Ирана, Путин дал задний ход, заметив: 'Говорить о санкциях преждевременно'.

Эти махинации позволяют представить себе будущее развитие событий. Между пятью постоянными членами Совета Безопасности ООН наметился глубокий раскол по Ирану, Северной Корее и многим другим вопросам, который, судя по всему, сохранится надолго. Вероятно, Россия и Китай все чаще будут совместным голосованием блокировать любые действия США, Британии и Франции, направленные против нефте- и газодобывающих стран (например, Судана и Бирмы), или других авторитарных государств (вроде Беларуси и Северной Кореи), даже не обладающих нефтяными богатствами.

Но это еще не все: в наступающую эпоху 'сырьевого национализма' вопросы, связанные с демократизацией и правами человека, могут вообще оказаться за бортом. Россия, Китай, Иран и другие автократические режимы не только подавляют демократию в собственных странах, но и препятствуют демократизации в других государствах - помогая узбекскому режиму, отказываясь санкционировать решительные действия против бирманской хунты, или поддерживая антидемократических лидеров в странах вроде Беларуси и Армении.

Более того, в борьбе со странами этой оси администрации Буша приходится сотрудничать с некоторыми одиозными лидерами, ставя под сомнение собственные заявления о приверженности демократизации. В этом году Дик Чейни (Dick Cheney), выступив с речью, в которой он справедливо обрушился на Путина за подавление демократии, тут же вылетел в Казахстан: нефтедобыча в этой стране к 2015 г. может увеличиться втрое, и к тому же через ее территорию США хотят проложить трубопровод в обход российской территории. Вскоре после этого администрация объявила о планируемом визите казахского лидера Нурсултана Назарбаева в Белый дом и резиденцию семьи Бушей в штате Мэн, хотя по оценке департамента дела с соблюдением прав человека в его стране обстоят 'плохо'. (Кроме того, правительство Казахстана уже заключило с Россией и Китаем масштабные соглашения о сотрудничестве в нефтегазовой отрасли). Незадолго до визита Чейни в казахские степи Буш принял в Вашингтоне еще одного самовластного правителя - президента Азербайджана Ильхама Алиева. Два года Белый дом отказывал Алиеву (который унаследовал свой пост от отца) в официальном визите из-за того, что президентские выборы 2003 г. в стране, как утверждается, были подтасованы. Однако недавно Алиева приняли в Вашингтоне с распростертыми объятиями: Азербайджан, подобно Казахстану - важнейший объект для сооружения трубопроводов в обход России. В этом же ряду следует упомянуть и Теодоро Обианга Нгуему Мбасого (Teodoro Obiang Nguema Mbasogo), жестокого диктатора, долгие годы властвующего в Экваториальной Гвинее, которая занимает третье место по экспорту нефти среди стран Центральной и Южной Африки. В этом году Обианг удостоился в Вашингтоне аудиенции у госсекретаря Кондолизы Райс (Condoleezza Rice), которая расточала похвалы в адрес гвинейского лидера. 'Вы - наш добрый друг', - заявила Райс.

Похоже, у Белого дома отсутствует последовательная стратегия в отношении автократической 'нефтяной оси'. Такая стратегия должна состоять из нескольких элементов. Во-первых, Соединенные Штаты должны активно использовать 'публичную дипломатию' для подрыва легитимности самовластных режимов. Чейни, осуждая усиление авторитаризма в России, по крайней мере, действовал в этом духе. Но подобная риторика не может сопровождаться отходом от идей демократизации в отношении других стран, будь то Казахстан или даже Экваториальная Гвинея. В конъюнктурном плане поддержка лидеров вроде Обианга может открыть США доступ к новым источникам нефтяных поставок, но в долгосрочном плане интересы Америки зависят от ее способности расположить к себе народы других стран. А для этого Вашингтон должен проявлять последовательность, отстаивая демократические ценности. Как показывают исследования, проведенные Джулией Свиг (Julia Sweig) из Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations), когда простые люди в других странах воспринимают США как силу, помогающую им создать свободную, ориентированную на права человека политическую систему, популярность Америки в мире резко возрастает.

Тем не менее, проводя последовательно жесткую линию в отношении авторитарных режимов, США и другие крупные страны-потребители нефти должны сделать из этого правила одно принципиальное исключение: им необходимо сотрудничать с Китаем, чтобы попытаться 'оторвать' его от союзников - добывающих государств. Правящий в Китае режим - пусть и диктаторский - способен вести себя разумно и гибко, и Пекин явно опасается оказаться в будущем в зависимости от нестабильных правительств вроде венесуэльского. Буш или его преемник должен подтолкнуть Китай к созданию своеобразного 'картеля стран-потребителей', члены которого совместными усилиями могли бы вынудить крупные страны-экспортеры вроде Саудовской Аравии принять меры для снижения нефтяных цен.

Но главное, администрация должна разработать скоординированный план действий по достижению Соединенными Штатами энергетической независимости. Несмотря на заявление Буша о том, что у США выработалась 'нефтяная наркозависимость', республиканская администрация в прошлом году предоставила нефтяным и другим топливно-энергетическим компаниям налоговые льготы на 11 миллиардов долларов, что способно поощрить их лишь к увеличению добычи, а не разработке альтернативных источников энергии. Более того, Белый дом отказался принимать меры, вынуждающие американские автомобильные корпорации выпускать машины, потребляющие меньше горючего.

Если США и другие демократические страны не примут на вооружение тот или иной вариант этой стратегии, ситуация может намного ухудшиться. Ужесточая контроль над своими нефтегазовыми ресурсами, государства мира не могут не задумываться над тем, как они будут защищать эти ценнейшие богатства. По данным специалистов по Китаю Дэвида (David Zweig) и Би Цзяньхая (Bi Jianhai), Пекин приступил к разработке новой стратегии для китайских ВМС, предусматривающей контроль над морскими путями, строительство океанского флота и создание сети военно-морских баз по всей Азии. В апреле двое ведущих китайских ученых в нашумевшей статье предположили, что в будущем КНР, возможно, придется вести войну, чтобы обеспечить себя энергоносителями. Военные из других стран уже реагируют на подобные заявления. В апреле США провели первые штабные учения, на которых в качестве противника выступал альянс в составе Китая, Ирана и Венесуэлы.

Кроме того, Пекин и Токио намерены разрабатывать нефтяные и газовые месторождения в Восточно-китайском море, что уже едва не привело к военному столкновению. В прошлом году, когда японцы начали пробное бурение для разведки газовых месторождений в спорном районе, в китайских государственных СМИ появились предупреждения о том, что это 'неизбежно' приведет к конфликту. Затем вблизи китайской морской буровой платформы, недалеко от района, на который претендует Япония, появились пять кораблей ВМС КНР, часть из которых имела ракетное вооружение. Как утверждает японская сторона, китайские корабли взяли на прицел японский разведывательный самолет, патрулировавший в этом районе, но огня открывать не стали. Токио не пошел на попятную: он подтвердил свои претензии на спорные воды и пригрозил ответить на будущие подобные акции Китая военной силой. В результате 'может возникнуть заколдованный круг, и тогда дело дойдет до военного конфликта', - предупредил один из ведущих японских политиков Кэйдзо Такеми (Keizo Takemi) в интервью Economist.

Вам это ничего не напоминает? В 1930-х - начале 1940-х гг., в последнюю эпоху 'сырьевого национализма', Япония сошла с пути либеральных реформ и создала фашистский режим. Ее мощной экономике не хватало нефти, газа, каучука и других видов сырья. Испытывая беспокойство из-за системы альянсов, созданной в Азии Британией и США, Токио оправдывал вторжения в голландскую Ост-Индию и другие азиатские регионы тем, что Запад перекрывает Японии свободный доступ к источникам сырьевых поставок. Кроме того, Япония заключила поначалу не слишком обязывающий союз с Германией - которая сама напала на СССР отчасти из-за стремления овладеть его нефтяными ресурсами. Однако со временем этот союз приобрел весьма конкретные очертания. В августе 1941 г. США наложили эмбарго на поставки нефти в Японию, отчего ситуация с сырьевыми ресурсами усугубилась еще больше. В октябре того же года японское правительство приняло решение начать тотальную войну, если эмбарго не будет снято в течение месяца. Дальнейшее известно всем.