Новая эпоха национализма

Один из первых миллиардеров мира Джон Пол Гетти (John Paul Getty) как-то сказал: 'Может быть, кроткие и наследуют землю, но не права на ее минеральные ресурсы'.

Хотя это остроумное замечание так же верно сегодня, как и в 1916 году, когда Гетти нашел первую нефть в Оклахоме, нефтепромышленник, говоря о наследниках, скорее всего, имел в виду своих собратьев-предпринимателей.

Сейчас реальными политическими воротилами являются государственные нефтяные компании, действующие по всему миру от Китая до Венесуэлы, а не Гетти, Рокфеллеры, Нобели, Ротшильды и им подобные магнаты из прошлого.

Сегодня правила игры в промышленности определяют 'новые семь сестер', в число которых входят: саудовская компания Aramco, российский 'Газпром', китайская корпорация CNPC, иранская NIOC, PDVSA из Венесуэлы, бразильская Petrobras и Petronas из Малайзии. Вместе они контролируют почти треть общемировой добычи нефти и газа, а также более трети их запасов.

Тем временем, снижается влияние компаний, выросших из Standard Oil и старых 'семи сестер' - американских ExxonMobil и Chevron и европейских BP и Royal Dutch Shell. Особенно такое снижение влияния было заметно в прошедшие три года, когда на высоком уровне находились цены на нефть, и укреплял свои позиции энергетический национализм.

Новый порядок оказался настолько трудным для крупных нефтяных корпораций, что руководитель геологоразведки и добычи из австрийской энергетической компании OMV Гельмут Лангангер (Helmut Langanger) отметил недавно в одном из своих докладов: 'Международные нефтяные компании будут все больше и больше меняться, переходя от функций оператора к функциям поставщика услуг с предварительным согласованием цифр по возмещению расходов. Таким образом, их нормы прибыли будут существенно снижаться. А снижение доходности приведет к тому, что такие международные компании окажутся не в состоянии обеспечить достижение основных производственных показателей, таких как рост годового объема добычи, 100-процентное воспроизводство резервов и умеренные затраты на разведку и освоение'.

Хотя другие специалисты в своих оценках менее категоричны, чем Лангангер, уже очень многое написано о тех трудностях, с которыми сталкиваются самые крупные в мире энергетические корпорации, зарегистрированные на фондовых биржах. Меньше известно о тех компаниях, что пытаются их узурпировать.

А эта группа довольно разнообразна. Некоторые постоянно наращивают свои силы, другие же лишь периодически дают пищу для сказок-страшилок о деструктивной природе охочих до власти государств. Саудовская Aramco, российский 'Газпром', иранская NIOC и PDVSA из Венесуэлы обладают огромными запасами газа и нефти. Китайская CNPC, тоже владеющая значительными внутренними резервами, стала самым мощным инструментом Пекина в обеспечении быстро развивающейся экономики страны энергоресурсами.

Petrobras и Petronas представляют собой наглядный образец мощных национальных энергетических компаний, которым удается овладевать новыми технологиями и составлять конкуренцию по всему миру таким гигантам, как BP, Royal Dutch Shell и Chevron Texaco. Petrobras является мировым лидером в освоении нефтяных месторождений в самых глубоких водах, а компания Petronas превратилась из национального поставщика природного газа в конкурента мирового масштаба, обладающего самым подготовленным персоналом на рынке с недостаточным предложением рабочей силы. Но выше всех стоит Aramco из Саудовской Аравии. Ей не только принадлежит 25 процентов общемировых разведанных запасов нефти. Она, как и подобные ей компании, научилась максимально эффективно использовать доставшиеся ей в наследство богатства. Успеху Aramco способствует два фактора. Во-первых, у национализированных ею более 20 лет назад международных нефтяных корпораций она переняла технические знания и опыт управления, необходимые для руководства отраслью. При помощи иностранцев компания продолжает вкладывать средства в разработки и исследования. Во-вторых, королевский дом Саудов, в целом отвечающий за энергетическую политику, отдал вопросы повседневного управления на откуп технократам.

Это позволило Aramco начать самый амбициозный на сегодня проект увеличения мощностей. В следующие 15-20 лет компания инвестирует в отрасль 50 миллиардов долларов, что позволит ей увеличить свои добывающие мощности с 10,5 миллиона баррелей в день до 12 миллионов к 2009 году, а со временем и до 15 миллионов. Одновременно с этим в следующие пять лет планируется удвоить мощности по переработке.

Правительства Венесуэлы и Ирана не пошли по пути Саудовской Аравии, и в результате их национальные энергетические компании понесли ущерб. Объем добычи PDVSA падает, а венесуэльский президент-популист Уго Чавес (Hugo Chavez) вкладывает средства от продажи нефти в национальные и зарубежные социальные программы вместо того, чтобы разрабатывать новые месторождения.

Тем временем, Ирану еще предстоит должным образом разработать то крупнейшее в мире газовое месторождение, на котором он сидит. Но этому мешают напряженные отношения государства с внешним миром и щедрые топливные субсидии внутри страны. Тем не менее, обе компании все еще сохраняют мощное влияние, а иностранные нефтяные и газовые корпорации соревнуются в борьбе за то, чтобы стать их партнерами. И это несмотря на все более высокие барьеры, воздвигаемые Каракасом и Тегераном.

Российский газовый монополист 'Газпром' находится где-то между саудовской Aramco и менее удачливыми компаниями. За последние три года, в течение которых Кремль укреплял свой контроль над российскими нефтяными и газовыми ресурсами, 'Газпром' выиграл от этого процесса больше всех. Компания владеет монополией на инфраструктуру транспортировки газа в стране. Недавно она получила контрольный пакет акций Royal Dutch Shell в самом амбициозном проекте этой компании по сжижению природного газа 'Сахалин-2'. Однако 'Газпрому' придется вложить миллиарды в свои стареющие трубопроводы. А в условиях, когда Москва ведет игру с Европой, являющейся сегодня ее крупнейшим покупателем, и с Азией, которая в будущем станет самым крупным ее рынком сбыта, аналитики опасаются, что компании не удастся выполнить свои долгосрочные обязательства и полностью реализовать свой потенциал.

В отличие от 'Газпрома' и саудовской Aramco, китайская CNPC не обладает благословенным даром в виде природных ресурсов, который позволял бы ей утолять энергетический голод своей страны. Власть и влияние CNPC заключается не в том, что она имеет, а в том, чего хочет государство - нефти и газа. Для достижения этих целей в распоряжении компании имеется международное дипломатическое влияние Пекина и его глубокие и полные карманы. Компания широко раскинула свои сети по всему миру, включая такую сомнительную страну, как Судан, которой опасаются другие корпорации из-за страшного кризиса в Дарфуре. В 2005 году CNPC заплатила 4,2 миллиарда долларов за компанию Petrokazakhstan, что стало рекордно крупным приобретением для Китая. В этом году она создала мощные стимулы для добычи нефти внутри страны, когда ее дочерняя компания PetroChina осуществила одно из крупнейших за десятилетие открытий на севере Китая. По сравнению с CNPC бледнеют даже достижения ExxonMobil, крупнейшей в мире международной энергетической корпорации, зарегистрированной на фондовой бирже. Но обстановка снова может измениться в пользу ExxonMobil и других крупных компаний, чьи знания, секреты производства и возможности доступа к финансовым рынкам по-прежнему мощнее, чем у большинства национальных нефтяных фирм. Однако, как признают руководители отрасли, чтобы произошел такой поворот событий и изменение в соотношении сил, цены на нефть должны значительно снизиться.

Пока мало кто из них верит в ценовой обвал. Но существует и второй, более постепенный путь к изменению баланса.

По мере того, как в списке забот и тревог США, стран Европы и Азии на первое место выходят проблемы глобального потепления и энергетической безопасности, в центре внимания оказываются альтернативы нефти и газу, такие как ядерное и биологическое топливо, повышение эффективности использования энергоресурсов и прочее.

В этих условиях место компаний в иерархии 'семи сестер' будущего поколения будет определяться тем, какие из них - национальные или международные - наилучшим образом приспособятся к меняющейся системе.