Константин Симонов: "Газпрому" не дадут купить E.ON Ruhrgas, да он ему теперь и не нужен!

Третий энергопакет" Евросоюза создал новые реалии, весьма выгодные для России, считает глава Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. Ведь, чтобы иметь доступ к трубе, ею уже не надо владеть.

Если "Газпрому" предложат стать стратегическим акционером крупнейшей немецкой энергетической компании E.ON или ее дочерней фирмы E.ON Ruhrgas, в Москве внимательно изучат это предложение. Заявив об этом в интервью газете Süddeutsche Zeitung, председатель правления "Газпрома" Алексей Миллер вновь подогрел слухи о возможной широкомасштабной экспансии российского полугосударственного гиганта на европейском энергетическом рынке. А что думают об этом независимые эксперты в Москве? На вопросы Deutsche Welle ответил основатель и генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) Константин Симонов.
Deutsche Welle: Насколько реалистичным представляется вам сценарий вхождения "Газпрома" в акционерный капитал немецких компаний E.ON или E.ON Ruhrgas?
Константин Симонов: Должен сказать, что заявление Алексея Миллера прозвучало довольно неожиданно. Ведь сегодня одобрение регуляторами Европейского Союза любых сделок по вхождению "Газпрома" в европейский энергетический бизнес выглядит весьма проблематичным. После принятия в ЕС целого ряда документов, прежде всего той директивы, которая известна как "Третий энергетический пакет", ситуация радикально изменилась.
Соответственно "Газпрому" тоже следовало бы поменять свою концепцию взаимодействия с европейскими компаниями. Ведь долгое время стратегия Владимира Путина и "Газпрома" сводилась к простой идее обмена активами. "Газпром" стремился войти в акционерный капитал европейских газораспределяющих компаний, чтобы иметь возможность продавать газ конечному потребителю. За это он готов был отдавать доли в своем добывающем бизнесе. И вот теперь философия европейских регуляторов, играющих все более важную роль в энергетической отрасли, заключается в том, чтобы отделить производителя газа от дистрибьютера газа. В этом суть "Третьего пакета". В такой ситуации очень трудно себе представить, чтобы Брюссель одобрил сделку по вхождению "Газпрома" в акционерный капитал компании E.ON Ruhrgas, являющейся одним из трех крупнейших продавцов газа на европейском рынке.
- Зачем же тогда Алексей Миллер сделал такое заявление?
- Думаю, что между Россией и ЕС, к сожалению, пока нет полного взаимопонимания в области газовой политики. Поэтому и Брюссель, и "Газпром" все еще предпочитают пугать друг друга, а не общаться на языке диалога. Представители ЕС периодически говорят примерно так: "У нас теперь есть сжиженный газ из Катара, а еще будет сланцевый газ в Польше, да и в Америке мы будем сланцевый газ покупать в сжиженном виде, к тому же у нас еще и возобновляемая энергетика имеется. В общем, вы нам не так уж и нужны со своим дорогим трубопроводным газом". На что российская сторона несколько обиженно возражает: "Ах, вы не хотите наш газ? Тогда мы все отдадим Китаю!"
- Совершенно верно, в том же интервью Süddeutsche Zeitung Алексей Миллер заявил следующее: "Если Европе не нравятся цены на наш газ, тогда мы будем поставлять его в Азию".
- Однако при этом Миллер исходит из того, что ситуация на европейском рынке газа вскоре изменится в пользу поставщиков. Я тоже считаю, что уже в 2012 году спотовые цены окажутся не такими уж выгодными для потребителей: в Катаре в этом году завершается инвестиционный цикл, производство сжиженного газа достигнет там потолка, к тому же, далеко не все пойдет в Европу, поскольку после Фукусимы дополнительные объемы нужны Японии.
Все это дает Миллеру основание посылать европейцам примерно такой сигнал: "Да вы еще попросите у нас денег!" Ведь из-за "Третьего энергопакета", требующего отделить инфраструктуру от добычи, возникает вопрос: а кто те независимые инвесторы, которые будут вкладывать деньги в развитие газопроводной системы, в прокладку труб? Этот вопрос задают Брюсселю, в частности, европейские энергетические компании. Миллер фактически говорит: "Скоро вы с этим "Третьим пакетом" наиграетесь, ситуация изменится, и вот тут-то мы, так уж и быть, согласимся купить у вас эти активы".
- Получается, вопрос о вхождении "Газпрома" в капитал E.ON Ruhrgas в данный момент не актуален, но в обозримом будущем может оказаться в повестке дня?
- Нет, я абсолютно уверен, что продажа "Газпрому" компании E.ON Ruhrgas в условиях "Третьего энергопакета" и из-за конкретной ситуации на рынке Германии невозможна. Ведь "Газпром" уже является крупным акционером Wingas, дочерней фирмы BASF, и имеет доли в других дистрибьюторских компаниях. Если предположить, что "Газпром" станет еще и акционером E.ON Ruhrgas, то получится, что он будет конкурировать сам с собой. Совершенно очевидно, что это не всем немецким политикам понравится, а в Брюсселе уже точно никому не понравится, включая еврокомиссара Гюнтера Эттингера.
- Какой вам видится идеальная схема взаимодействия российских и немецких энергетических компаний в новых условиях? Какой должна быть та новая концепция "Газпрома", о необходимости которой вы говорили в начале интервью?
-Вообще-то, с немецкими компаниями, в отличие от фирм из других стран, у России проблем, по большому счету, никогда не было. И если в странах Балтии, например, "Газпром" весьма энергично пытаются выдавить из дистрибьюторских сетей, то в Германии никому и в голову не приходит потребовать, скажем, выхода "Газпрома" из компании Wingas. Так что то, что Путин мечтал осуществить в целом во всей Европе, в Германии ему реализовать удалось. Мне кажется, в новых условиях идеальная схема взаимодействия заключалась бы в том, чтобы прежде всего зафиксировать статус-кво.
Грубо говоря, то, что удалось получить до "Третьего пакета", остается за "Газпромом": это и немецкий бизнес, и право напрямую продавать определенные объемы газа в Италии и Франции, и активы в Польше и Прибалтике. Но дальше "Газпром" отказывается воспринимать "Третий энергопакет" как антироссийскую меру и, конечно же, признает новые правила игры в Европе. А что главное в этих правилах? Труба должна не принадлежать собственнику газа, а быть просто инфраструктурным объектом. В этом плане энергопакет России крайне выгоден, поскольку снижает роль собственника трубы. "Газпрому" в новых условиях вообще никаких "рургазов" больше покупать не надо.
Он может напрямую заключать контракты с крупными потребителями и хозяин инфраструктуры - тот же E.ON Ruhrgas - обязан предоставить ему право доставить газ до покупателя по фиксированной стоимости транзита. Поэтому идеальное развитие событий выглядело бы так: Москва внимательно читает правила "Третьего пакета" и заставляет ЕС честно им следовать. Ведь тут возможны разные фокусы. Вдруг места в трубе не окажется? Честное же применение правил "Третьего энергетического пакета" открывает перед "Газпромом" очень большие возможности для экспансии без покупки новых активов. Именно это я и считаю возможной новой энергетической стратегией в отношении Европы.