Во вторник премьер-министр России Владимир Путин прибыл с двухдневным визитом в Пекин. На повестке дня - экспорт сибирского газа, совместное инвестирование в Российский фонд прямых инвестиций и торговые контракты на сумму около 7 млрд долларов. Чего ждать от этой поездки, есть ли у нее стратегическая подоплека, и в каком состоянии на самом деле находятся отношения России и Китая? Об этом пишут сегодня ведущие англоязычные издания.
Путину и на этот раз не удастся договориться с китайцами о цене на газ, все опять ограничится "пустой болтовней", прогнозирует The Financial Times, приводя ряд аргументов. В частности, долгосрочному планированию (а срок действия контракта должен составить 30 лет) мешает мировой финансовый кризис. Разработка технологии добычи сланцевого газа заставляет Пекин задумываться о разработке нетрадиционных месторождений, в том числе внутри страны. Россияне опасаются китайской колонизации Сибири, а китайцы "гордятся своими экономическими достижениями, и медленный прогресс России зачастую вызывает у них презрение".
"Поэтому неудивительно мнение китайского руководства, что время работает на него - будь то применительно к глобальной экспансии или газовому контракту... Все это занимает значительно больше времени, чем могло бы. Китай может себе позволить ждать. Но не Россия", - заключает журналист Стефан Уэгстил.
В отношениях России и Китая "все большую важность приобретает стратегическое измерение", приводит The Christian Science Monitor мнение экспертов. "Ключевой политический подтекст" визита корреспондент Фрей Уэйр связывает с представленным Путиным на прошлой неделе в газете "Известия" проектом Евразийского союза. Предполагается, что он будет создан в противовес Евросоюзу и США, а "это означает, что Россия, возможно, отходит от прежней приоритетной задачи - выстраивания отношений с Евросоюзом, и пытается наладить более прочные связи с Китаем и другими странами Азиатского региона".
"Пока Путин остается премьер-министром, российско-китайские отношения будут сосредоточены на экономике. На сегодняшний день главная тема - это газ. Политическое измерение подождет до тех пор, когда Путин снова станет президентом", - считает сотрудник Института политического и военного анализа Александр Храмчихин.
"Коль скоро Путин заявил о стремлении вернуться в президентское кресло, следует отметить, что это не просто визит председателя правительства или партийного лидера", - сказал изданию Андрей Климов, заместитель председателя комитета по международным делам Госдумы РФ. Он выразил уверенность, что китайцев идея Путина "очень заинтересовала... На их месте у меня возникло бы множество вопросов в связи с перспективой появления у китайских границ столь мощного союза".
Тот факт, что статья Путина вышла накануне визита в Китай, "не является случайным совпадением", полагает заместитель директора Института Дальнего Востока РАН Андрей Островский. По его мнению, существует серьезный дисбаланс между западным, в последние 20 лет приоритетным, и восточным направлениями российской внешней политики, и в настоящее время "нарастает понимание, что мы [Китай и Россия] нужны друг другу".
На фоне традиционно бодрых реляций "Синьхуа" о состоянии отношений Китая с Малави и Намибией оценка визита Путина показалась Ханне Бич, корреспонденту журнала Time, "сравнительно сдержанной". Отсутствие "обычных преувеличений" указывает на то, что в отношениях Москвы и Пекина есть трудности. Факт задержания китайского шпиона, который, по официальным данным, пытался раздобыть секретные сведения о российских ракетах, Москва почему-то предала огласке лишь на прошлой неделе, то есть спустя год после события. Не стоит особенно упирать и на общее коммунистическое прошлое России и Китая, призывает Бич, напоминая об имевшем место идеологическом расколе.
Тот факт, что обе страны наложили вето на резолюцию СБ ООН о санкциях против режима сирийского президента Башара Асада, китайское официальное агентство "Синьхуа" провозгласило признаком "углубляющегося российско-китайского сотрудничества, которое неминуемо сделает мир более уравновешенным". Это будет "мир, в котором Москва и Пекин чаще сообща выступают против Вашингтона и его союзников", уточняет Марк Макиннон в статье для The Globe and Mail.
"Российско-китайский саммит маскирует напряженность в отношениях", - гласит заголовок. Так, из-за "разногласий по поводу цены" повис в воздухе контакт на поставку газа, принципиальная договоренность о котором была достигнута еще в прошлом году. "Многие усматривают в этих отношениях все больше неравенства... Китай, как считается, становится все более напористым и требовательным по отношению к своему стагнирующему соседу", говорится в статье, причем "цены на газ - лишь один из примеров".
По словам московского политолога Андрея Пионтковского, "данное стратегическое партнерство важно с психологической и идеологической точек зрения в контексте противостояния с США - концепта, столь милого сердцу российского политического класса. Но в нем, конечно, больше риторики, чем сущностных элементов, поскольку с каждой новой поездкой в Пекин становится все яснее, что Россия превращается в младшего компаньона".
Передислокацию российской военной техники на Дальний Восток некоторые аналитики связывают с боязнью Кремля, как бы Китай однажды не заинтересовался богатой полезными ископаемыми Сибирью, а вовсе не с территориальными спорами вокруг Курил, отмечает автор. Ту же подоплеку он видит и в предложенной Путиным модели Евразийского союза.
