Иркутская область — национальный чемпион по числу нелегальных врезок в нефтепроводы, их там можно обнаружить десятки. В прошлом году «Транснефть» выявила в Красноярском крае четыре врезки в магистральные нефтепроводы, в Томской области — две, а в Омской — лишь одна врезка.
— Наиболее неблагоприятная ситуация на протяжении нескольких последних лет складывается в Иркутской области, где в 2011 году было обнаружено 47 криминальных врезок, — заявили в пресс-службе «Транснефти». — Это около четверти в стране.
Украденная нефть перерабатывается на мини-НПЗ, уточнили в пресс-службе. Например, один найденный трехкилометровый отвод оканчивался на огороженной территории, где располагались мини-НПЗ, два хранилища и три бензовоза с продукцией. Другой тянулся 2 км — прямехонько к мини-НПЗ ООО «Ангарская нефтяная компания». Там, говорят в «Транснефти», нашлось 993 т похищенной нефти.
Часть нефти действительно идет на мини-НПЗ — но не для того, чтобы произвести из нее и затем продать некондиционное топливо на местных АЗС, утверждает источник в «Транснефти».
— Проблема некачественного топлива — это в Сибири вопрос жизни и смерти. «Самовар» (мини-НПЗ. — «Известия») не делает качественное топливо для двигателя. Зальешь плохую солярку — двигатель на 40-градусном морозе заглохнет, и человек замерзнет. Поэтому в Сибири за плохое топливо устраивают самосуд. Владельцы мини-НПЗ предпочитают не рисковать и ограничиваются продажей печного топлива, — говорит собеседник «Известий». — Оно-то у них получается хорошим.
Зато сибиряки придумали для экспроприированного из трубопроводов «черного золота» новое применение. Нефть просто заливают в автоцистерны и везут на промыслы, где снова закачивают в трубопровод — уже как здесь же добытую.
— Это часто встречается. Популярный способ у малых нефтедобывающих предприятий с одной скважиной, — рассказывает источник в трубопроводной компании.
В «Транснефти», впрочем, говорят, что масштабы таких приписок невелики и серьезно на статистике не отражаются. Речь идет о сотых долях процента нефтедобычи. Но если учесть, что в прошлом году в России было добыто 511 млн т нефти, то 0,01% составит 51 тыс. т. Сейчас эта нефть стоит $41,2 млн.
Больше нефти, чем в Иркутской области, в 2011 году «исчезало» только в Дагестане. Там только за июнь и июль у «Транснефти» «увели» сырья на $14,4 млн.
Но в Дагестане есть своя специфика. Во-первых, нефть предпочитают перерабатывать, а полученными нефтепродуктами не печи топить, а машины заправлять. На выходе получается прямогонный бензин с октановым числом от 40 до 60, но его можно увеличить присадками. Бензин продают через местные АЗС. Оставшийся после перегонки мазут по подложным документам экспортируют. Во-вторых, к бизнесу подходят основательно и с любовью.
— В Дагестане делают очень качественные врезки, мы таких высококвалифицированных сварщиков с радостью приняли бы на работу, — восхищается источник в «Транснефти».
Поэтому число аварий из-за несанкционированных врезок там небольшое. В Сибири все наоборот.
— Выльют на копейки, а нагадят на десятки миллионов. Украдут «КамАЗ», а прольют озеро, — возмущается собеседник в нефтетранспортной монополии.
Выдавать сворованную нефть за добытую — новое веяние, утверждают эксперты. За пределами Сибири об этом еще не слышали.
— Точность счетчиков черного золота на промыслах не превышает 5–7%. Так что, сколько точно добывают нефти, не знает никто, — говорит представитель крупной нефтяной компании. — Допускаю, что нефть может попадать и на большие НПЗ. Я сталкивался с официальными отчетами, в которых утверждалось, что некоторые крупные заводы не ведут учет поступающего сырья. То есть невозможно понять, сколько и какой нефти они реально перерабатывают.
Речь точно не идет о крупнейших предприятиях, входящих в вертикально-интегрированные нефтяные компании, уверен бывший генеральный директор ТАИФ-НК Александр Бабынин.
— Теоретически можно сворованную из трубы нефть продать через мелкую нефтяную компанию, имеющую одну-две скважины. Хотя я таких примеров не знаю. Зато на любом НПЗ учет очень строгий, и надзор регулирующих органов очень суров. Большие НПЗ переработкой ворованного сырья заниматься не будут, — уверен Александр Бабынин.
Несмотря на это, схема с воровством нефти из трубопровода «Транснефти» и продажа от лица мелкой нефтяной компании может быть реализована, согласен аналитик инвесткомпании «Тройка Диалог» Валерий Нестеров.
— У нас разные органы иногда показывают объем добычи с разницей до нескольких миллионов тонн в год, — говорит он.
В 2011 году «Транснефть» обнаружила около 200 незаконных врезок. По данным компании, это на 30% меньше, чем в 2010 году.
