Уволенные «за терпимость к проявлениям коррупции» менеджеры ИКЕА наверняка при приеме на работу инструктировались работодателями о политике ИКЕА в отношении коррупции. В глобальных западных корпорациях, работающих в разных странах мира, существуют своды антикоррупционных правил. Эти правила — не пустая формальность, а реально действующий документ, который сотрудники подписывают при приеме на работу. Такие корпорации проводят регулярные тренинги для сотрудников: как распознать коррупционное вторжение, как действовать в случае вымогательства и как противостоять коррупции.
Они понимают, что стоит один раз закрыть глаза на незаконные действия — и они будут повторяться вновь и вновь, пока сумма отдаваемого не окажется критической для существования компании и ее репутации. Почему в наших крупных компаниях нет таких норм? Почему у западных корпораций есть свои правила, созданные бизнесом, а не прописанные правоохранительными органами? Ежедневно мы слышим об Уголовном кодексе и осознаем, что бизнес в России регулируется только этим законом.
На встрече с группой американских глав IT-корпораций (главы eBay, Twitter, Facebook, Mozilla) наши неправительственные организации, занимающиеся борьбой с коррупцией, говорили о бессмысленности такой борьбы со стороны общества до тех пор, пока власть первая не начнет бороться с ней. Американцы, казалось не понимая слова «бессмысленно», говорили о том, что новые технологии рождают идеологию. Что с приходом высоких технологий можно поменять и привести в общество новую идеологию. Идеологию неприятия коррупции самим обществом. Привлекая молодежь к общению через Facebook или Twitter, можно создавать сеть людей, нетерпимых к коррупции. Главы корпораций говорили о том, что не все может приходить сверху от правительства, что мы, бизнес, сами должны создавать новую реальность, не ожидая решений сверху. Создавая инновации, можно изначально закладывать главным принципом прозрачность. Прозрачность есть преимущество и достижение высоких технологий. Инновации — это и есть неприятие коррупции и борьба с ней, ведь этому явлению нет места в глобальном прозрачном мире.
Коррупция — это не только российская проблема. Все корпорации страдают от этой проблемы в той или иной степени. Объединение в глобальном смысле принесет пользу на локальном уровне. Если Россия на самом высоком уровне решила создать инновационное государство (а именно так американцы и поняли цель своего визита в Россию), то Россия просто не сможет ничего создать, не присоединившись к принципам прозрачности и честности. Соблюдение именно этих принципов создает репутацию. А что может быть важнее репутации?
Про себя я подумала в этот момент, что в России важнее репутации бизнеса мнение МВД. Объединяться очень важно, не бояться очень важно, но не должен и не может каждый бизнесмен быть героем! Где грань между героизмом и нормальным ведением бизнеса? Столкнувшись с коррупцией у себя, глобальные корпорации могут обратиться за помощью к силовым структурам. Столкнувшись с коррупцией в России или Ботсване, корпорация может уйти с этого рынка. Российская компания никуда не может уйти.
Беда в том, что нет ни одного ведомства в России, которое бы могло объективно рассмотреть заявление о коррупции. Обращение в МВД, ФСБ, прокуратуру будет переправлено тому, о чьих действиях делается заявление. Эта логика установлена в России законом, и у бизнесмена нет ни одного шанса найти того, кто его защитит и расследует незаконные действия в отношении его. А у нападающего нет ни одного шанса, что его действия будут названы незаконными. Суды, в которых могли бы вскрываться факты коррупции, в 99% случаев находятся на стороне обвинения.
Могут ли инновации исправить такую ситуацию? Могут ли российские компании создавать свой кодекс чести без возможности отстаивать свои права в суде? Куда обращаться с выявленным фактом нападения, с фактом коррупции? Очевидно, что государственные институты имеют системный сбой. Может, нам пора перестать надеяться и ждать, когда инновации придут сверху, и, присоединившись к глобальным принципам неприятия коррупции, действовать самим?
Автор — председатель НП «Бизнес-солидарность», финансовый директор ЗАО «НПК «Софэкс»
