Дмитрий Медведев впервые лично наведался в «Останкино», чтобы рассказать россиянам, как он планирует проводить политическую и экономическую модернизацию страны. Он также назвал день окончания экономического кризиса и поставил перед правительством задачу через год перейти к бездефицитному бюджету. Одновременно глава государства указал на то, что бюджет России должен иметь социальную направленность вне зависимости от кризиса.
Глава государства сменил официальные кремлевские кабинеты на телестудию. Он лично приехал в «Останкино» для общения с руководителем Дирекции информационных программ Первого канала Кириллом Клейменовым. Как рассказала «НГ» пресс-секретарь президента Наталья Тимакова, предложение провести интервью в телестудии было направлено руководством Первого канала. «Нам оно показалось интересным. В современной истории президенты на телеканалы не ездили. Это был любопытный опыт», – отметила она. По словам Тимаковой, интервью получилось содержательным и динамичным. «Формат себя оправдал», – заключила она. Она также не исключила, что президент вскоре посетит студии телеканала НТВ и «Россия».
Большую часть интервью Дмитрий Медведев посвятил экономическим вопросам. Он признал, что кризис ударил по стране больнее, чем предполагалось. И в первую очередь из-за сырьевой структуры экономики. Поэтому первоочередная задача – диверсифицировать экономику, сделать ее разносторонней, убежден Медведев.
Тем не менее кризис когда-нибудь закончится. И президент знает, когда это произойдет: «Если мыслить формально экономически, то это, конечно, тот день или тот период, когда наши макроэкономические показатели выйдут на докризисный уровень и превзойдут их». «Но это вещь, которую обычно люди могут не почувствовать. Я считаю, что это – тот день, когда российский гражданин, обычный наш российский человек, проснувшись, скажет: да, я полагаю, что экономические проблемы, которые возникли, для меня закончились», – рассудил Медведев.
Еще одна тема беседы – прохождение бюджета на следующий год через Госдуму. Глава государства не считает критичным дефицит российского бюджета, однако не снимает задачу свести его к минимуму: «Бюджет сейчас, конечно, очень тяжело скроен, чего там говорить». Вместе с тем он поставил задачу перед правительством Владимира Путина уже в следующем году сформировать бездефицитный бюджет. Президент также пообещал, что экономическая стабильность сохранится и все социальные выплаты будут производиться по намеченному плану.
«Бюджет России должен иметь социальную направленность вне зависимости от кризиса, это – стратегия на годы вперед», – заявил российский лидер. «Эта специальная социальная поддержка – это и часть антикризисной стратегии», – пояснил он. «Потому что, увеличивая пенсии, увеличивая заработную плату даже в условиях, когда, казалось бы, нет источника для увеличения, мы тем самым поддерживаем покупательную способность людей и поддерживаем внутренний рынок. Так что это не только поддержка отдельных людей, но это и поддержка экономики в целом. Это, по сути, двуединая задача», – подчеркнул Медведев.
Не меньше внимания президент уделил своей любимой теме модернизации страны. Он заметил, что заинтересован в том, чтобы она происходила как можно быстрее. Однако дал понять, что за год-два-три провести ее точно не удастся. А вот 10–15 лет – это «вполне очевидный горизонт, за которым мы должны увидеть уже новую экономику. Экономику, которая будет конкурентоспособна по отношению к другим крупнейшим экономикам мира». На взгляд президента, точкой невозврата в процессе модернизации будет формирование хотя бы 30–40% доходов не за счет экспорта энергоносителей: «Это уже будет означать, что мы живем в другой экономике и в другой стране».
Глава государства напомнил, что определил пять направлений модернизации: энергоэффективность, создание программного обеспечения, новые ядерные технологии, медицина и медикаменты, космос и телекоммуникации. «Вот если мы все эти направления хорошо продвинем, то мы получим другую экономику, которая будет опираться не только на нефть и газ – хотя для нас это очень важно, мы еще очень долгое время, я уверен, десятилетия будем одним из основных поставщиков нефти и газа – но опираться и на другую ногу, опираться на высокие технологии. Опираться на модернизированную, на современную экономику», – сказал Медведев. Он также добавил: «Мы, конечно, должны заниматься и модернизацией нашей социальной жизни, модернизацией политической системы».
Независимый политолог Дмитрий Орешкин видит резон в рассуждениях президента и отмечает отличия его намерений от прежних установок власти: «У нас в стране всегда стремились овладеть западными материальными технологиями. Будь то лицензионные самолеты, или бомба, или сборка автомобилей. Но при этом и Советский Союз, и Россия систематически не желали импортировать социальные технологии из тех же самых стран. На техническом языке – они не хотели строить среду, в которой такого рода технические разработки рождаются и где они затребованы. То, что говорит президент Медведев, можно легко интерпретировать как попытку внедрения социальной технологии».
Речь идет, отмечает эксперт, о гарантии интеллектуальных прав: «То есть чтобы человек, который выдумал новую технологию, понимал, что она принадлежит ему, что ее не отберут». И поэтому, кроме заявлений первого лица, говорит политолог, нужен и честный суд, потому что когда есть коммерческие интересы – всегда бывают конфликты: «Их надо решать по закону, иначе тот, кто сильнее, отбирает эту технологию, а ее автора вышвыривают на помойку и нет никакого смысла эту технологию развивать». Еще одна составляющая, говорит Орешкин, – это свобода научного творчества и обмена информацией: «И самое главное – демонополизация. Вся стратегия предшествующего развития России ориентировалась на монополизацию высокотехнологического сектора. Подразумевалось, что создаем крупную государственную монополию, у нее концентрируются все ресурсы, она нам новую технологию и родит. Оказывается, нет. Крупная государственная монополия в гораздо большей степени заинтересована в том, чтобы остановить развитие и пользоваться монопольными преимуществами, а вовсе не инвестировать, не рисковать, не создавать новые технологии и т.д. Об этом и говорит президент. И он прав. Другое дело – дадут ли ему сделать это те люди, которые привыкли пользоваться монопольными преимуществами, позволят ли ему возродить эту нормальную конкурентную среду, которая способна рождать новые технологии».
