Глобальный экономический кризис пока не привел к пересмотру базовых принципов российской экономической политики. Во главу угла по-прежнему ставится макроэкономическая стабильность и борьба с инфляцией. Такие идеи заложены и в докладе «президентского» Института современного развития (ИНСОР) «Российская экономика: из кризиса к модернизации»
Доклад заявлен как «первая «проба пера» в рамках начатого ИСОРом проекта «Россия XXI века: образ желаемого завтра» в развитие основных идей, изложенных Президентом РФ Дмитрием Медведевым в программной статье «Россия, вперед!»». По мнению авторов доклада, сейчас, когда российская экономика достигла дна кризиса, настало время основательно изучить уже накопленные, а также возникшие новые риски устойчивого экономического развития.
В главе «Риски и неопределенности бюджетной политики», констатируя, что «устойчивость и стабильность бюджетной конструкции – важнейшее условие макроэкономической стабильности», авторы в качестве самых существенных рисков указывают на проблему бюджетных доходов и налоговой политики. В частности, большое беспокойство вызывают планы по увеличению ставки страховых взносов (введенных вместо единого социального налога – ЕСН) с нынешних 26% до 34% в 2011 году. При этом, по экспертным оценкам, нагрузка на бизнес вырастет на 1-1,5 трлн. рублей в год, в три раза увеличится и число администрирующих органов. «Такой «бульдозер» вполне способен срыть под ноль все «зеленые ростки» экономического оживления, – отмечают авторы доклада. – В сегодняшних условиях было бы полезно переосмыслить сделанный выбор». Тем более, что увеличение страховых взносов не обеспечивает долгосрочной сбалансированности пенсионной системы: при инерционном сценарии развития к 2020 году ее дефицит вырастет в шесть с лишним раз по сравнению с 2007 годом и превысит 6% ВВП. Поэтому, по мнению аналитиков ИНСОР, целесообразно разделить пенсионную систему на две части: для нынешних поколений пенсионеров источник достойных пенсий – бюджет, для всех прочих – накопительные системы с участием работодателей.
Еще одна проблема, на которую обращается внимание – намерения Министерства финансов привлекать заимствования для финансирования дефицита бюджета в 2010 году. «Последствия долговой политики для преодоления «инвестиционной летаргии» трудно оценить как безоговорочно положительные, отмечают авторы. – Очевидно одно: чем больше дефицит, чем выше доля так называемых иных источников его покрытия, тем реальнее риски инфляции и ослабления рубля. Уже этого достаточно, чтобы политика большого бюджетного дефицита была скорректирована».
Инфляции в докладе посвящена целая глава – «Инфляция – структурная проблема». В ней, констатируя, что «риски бюджетной политики как известно могут быть существенно снижены действиями денежных властей по сдерживанию инфляции», авторы заявляют, что устойчивое развитие можно считать гарантированным при ценах, растущих не более 5% в год – это «аксиома, вытекающая из многолетнего мирового опыта, но, несмотря на позитивные подвижки, российское продвижение к этому рубежу остается все еще довольно робким и противоречивым». При этом аналитики ИНСОР признают, что наблюдаемое ослабление инфляционного фона связано, прежде всего, со значительным сокращением потребительского и инвестиционного спроса, тут же отмечая, что «снижение потребления, равно как и исчерпание последствий так называемой «ступенчатой девальвации» – факторы, безусловно, преходящие». Поэтому в первую очередь речь должна идти о динамике денежной массы, прирост которой до конца года не выйдет на положительные значения. «Следовательно, в среднесрочной перспективе М2 будет одним из основных факторов, сдерживающих инфляционное давление», с удовлетворением констатируют авторы доклада. «Радикальное снижение инфляции может «растянуть» фазу восстановления, но зато создает надежные монетарные предпосылки будущего развития, – объясняют они. – Напротив, относительно короткий период продолжения рецессии при сохранении даже текущего годового уровня инфляции приведет к «потере качества» развития по выходу из кризиса.
Высокая инфляция лишает экономику перспективы: арбитраж процентных ставок, приток спекулятивного капитала и походы бизнеса за тридевять земель в поисках дешевых денег перекрывают возможности создания в России по-настоящему емких кредитного и долгового рынков, основанных на внутренних накоплениях. Иными словами, при сохранении статус-кво средств для глобальной российской модернизации не хватит никогда». Единственный выход – «снижение инфляции до конкурентоспособного послекризисного уровня в 5%, что потребует серьезного укрепления и развития рыночных институтов и проведения структурных реформ, отложенных в «тучные годы», в секторах экономики, наиболее заметно влияющих на рост цен».
Здесь на наш взгляд, авторы доклада совершают первую большую ошибку, поскольку все их рассуждения об инфляции имеют право на существовании только в рамках монетаристких теорий, господствующих среди правительственных чиновников во главе с министром финансов Алексеем Кудриным. Приверженцы этих взглядов почему-то начисто отрицают тот очевидный факт, что темпы инфляции зависят не только от количества денег в экономике. Это лишь одна половина соотношения, в котором вторым компонентом является предложение товаров и услуг. Другими словами, бороться с инфляцией можно не только сжатием денежной массы, как это делалось в России в течение последнего десятилетия, но и расширением предложения.
Выбор, который вслед за Кудриным навязывают национальной экономике авторы доклада, – либо сокращение денежной массы в экономике и «надежные монетарные предпосылки будущего развития», либо «высокая инфляция, которая лишает экономику перспективы».
Заметим, во-первых, что тезис об исключительно монетарной природе российской инфляции, как минимум, спорен. Даже Алексей Кудрин в своей известной статье «Инфляция: российские и мировые тенденции» («Вопросы экономики», №10, 2007 г.), показывает, что главным фактором, обусловливающим быстрый рост цен в России – рост тарифов на услуги естественных монополий: «коэффициент эластичности инфляции по тарифам равняется 0,37». Другими словами, каждые 10% повышения тарифов дают 3,7% дополнительной инфляции.
Вторым по значимости фактором оказывается рост зарплат: «коэффициент эластичности инфляции по заработной плате в среднесрочной перспективе составляет 0,12, в долгосрочной – 0,28». И только третье по значимости место занимают монетарные факторы с весьма скромным коэффициентом эластичности: после 2003 года краткосрочное влияние денежной массы на инфляцию оценивается в пределах 0,06, а долгосрочное, с учетом всех возможных лагов, – 0,15.
Во-вторых, представляется весьма сомнительным утверждение, что «устойчивое развитие можно считать гарантированным при ценах, растущих не более 5% в год». Достаточно вспомнить, что российская экономика в последние годы при двузначной инфляции показывала исключительно высокие по мировым меркам темпы экономического роста, уступая в этом смысле только Китаю. Да, и в самом Китае при рекордных темпах роста ВВП инфляция практически всегда превышала установленный аналитиками ИНСОР «предельный» уровень, достигая 6%, 7%, а порой и 9%. При этом известен другой пример – в Японии на протяжении многих лет наблюдалась практически нулевая инфляция, однако и темпы роста экономики при этом были нулевыми. Впрочем, авторы доклада не объясняют, что они подразумевают под «устойчивым развитием», так что вполне возможно, что рост ВВП на 2-3% в год при 5-процентной инфляции вполне вписывается в это понятие.
Наконец, в–третьих, некорректной представляется логика аналитиков ИНСОР, согласно которой именно высокая инфляция вынуждает бизнес совершать «походы за тридевять земель в поисках дешевых денег». Эта заявление основывается на монетаристкой догме, согласно которой кредитные ставки, в том числе ставка рефинансирования Центробанка, должна быть выше уровня инфляции. Между тем, в развитых странах отрицательные реальные ставки кредитования – вполне обычное дело: та же Япония жила с отрицательными кредитными ставками в течение многих лет, а уж с началом кризиса об этом монетаристском «законе» вспоминают только у нас.
Искать же кредиты за рубежом российских предпринимателей заставляет не столько инфляция, сколько слабость российских банков, которые не в состоянии давать большие и длинные кредиты. Причем, главным образом, потому, что российские финансовые власти с достойным лучшего применения усердием из года в год занимаются активной откачкой денег из экономики.
