Председатель совета директоров управляющей компании «Тройка Диалог» Павел Теплухин рассказал о второй волне кризиса, перспективах рубля, сокращении бюджета, цинизме «Инком-авто», долгах «Алпи», убытках Пенсионного фонда и недопонимании с Агентством по страхованию вкладов.
Павел Теплухин о задержке поступления пенсионных накоплений
Мы наконец-таки получили деньги за 2007 год. Получили деньги мы 30 июня 2009 года. Если вы внимательно читали законодательство, то по закону мы должны были получить до 30 марта 2009 года. 30 марта это абсолютно крайний срок. Как вы помните, или как вы знаете, реальной причиной, почему была задержка такая, нарушение закона… это было связано с тем, что правительство не очень понимало, что сделать.
Потому что Пенсионный фонд России в течение всего прошлого года эти средства размещал на фондовом рынке в государственные ценные бумаги и получил убыток. Правительство не могло понять, что же сделать с этим убытком, каким образом его отразить, потому что убытка быть не может по государственным ценным бумагам, но убыток случился. Правительство долго решало, и в конце концов приняло то решение (не очень хорошее конечно): выплатить и погасить этот убыток из государственного бюджета.
Почти 10 млрд рублей без малого были перечислены на погашение вот этих вот убытков на фондовом рынке, которые совершил Пенсионный фонд Росиии. То есть мы с вами как налогоплательщики оплатили эту стратегическую ошибку, которая была заложена в конструкцию передачи средств. Нам задержали перечисление средств на полтора года и эти средства были размещены на фондовом рынке; возникли убытки, которые мы же с вами и оплатили.
Павел Теплухин о планах дать ВЭБу право инвестировать пенсионные накопления в акции
На наших глазах происходит обсуждение документа - уже в двух чтениях прошло - закона о расширении инвестирования пенсионных накоплений. О расширении допустимых активов для инвестирования государственной управляющей компании (ее функции исполняет ВЭБ, - «Ф.»). Наверное хорошая инициатива с точки зрения учебника по макроэкономике.
С точки зрения конкретно российских условий конкретно российской управляющей компании конкретно российского Пенсионного фонда не очень правильное решение, вернее даже так – практически стратегическая ошибка. Главный актив, который у нас имеет государственная управляющая компания, какой? Это имидж надежной управляющей компании с государственными гарантиями. Имидж. Это слово нигде не написано. Ни в одном документе вы не найдете слово «гарантии».
Государство ничего не обещает, у нас есть имидж государственной управляющей компании о том, что средства будут размещаться консервативно и надежно. А теперь представьте государственная управляющая компания получает право инвестировать на фондовом рынке, в корпоративный инструмент. И не дай бог случится то, что случилось в прошлом году, когда даже государственные инструменты, государственные облигации показали отрицательную динамику.
Что случится? Государственная управляющая компания потеряет имидж. Как вы думаете будет реагировать правительство? Оно будет спасать имидж и будет закрывать дыру. Откуда? Из нашего с вами бюджета и не пускать эти деньги, они не будут потрачены на другие, тоже важные нужды в нашей стране, особенно в кризисное время.
Павел Теплухин об управлении средствами АСВ
Как вы знаете, управляющая компания «Тройка Диалог» вместе с рядом других управляющих компаний управляла средствами этой организации (имеется в виду АСВ, - «Ф.»). Буквально недавно эта организация решила не продлять договор доверительного управления и отозвала все средства. Казалось бы, обычные рядовые события, но почему-то руководство этой компании (АСВ, - «Ф.» не сдержалось и в средствах массовой информации заявило о том, что отзыв денег был связан с неэффективностью управления.
Кто их за язык тянул - непонятно, но я не могу промолчать тоже. Я не знаю, как управляют другие управляющие компании, у меня нет такой информации, она не является публичной, но мы не только сохранили средства на упавшем рынке, мы заработали деньги для Агентства по страхованию вкладов.
И для нас честно обидно слышать такие слова о том, что мы неэффективно управляем. АСВ, когда самостоятельно размещало средства, получило убыток.
Павел Теплухин о второй волне кризиса
Со второй волной все просто банально. Вы же прекрасно помните, что было в сентябре прошлого года - обанкротился Lehman Brothers. Об этом все помнят. Но что произошло ровно на следующий день, об этом помнят не все, к сожалению. А, может, не знают. Все западные банки закрыли все лимиты на всю Россию, ну вот такое событие случилось. Они и на себя в основном позакрывали, но на Россию закрыли все лимиты. Что это значит?
Это значит, что некоторые компании получили письма от своих западных кредиторов: «Мы просим вас досрочно погасить выданный вам заем, потому что..» и дальше приводились насколько можно вежливые аргументы. У тех у кого приходил срок погашения, там соответственно никаких разговоров о продлении не было: вы гасите и до свидания, у нас своя головная боль, у вас своя. Все это случилось в промежутке между серединой сентября и серединой ноября.
Как вы думаете, что делает нормальное предприятие, которое привыкло, что имеет годовой кредит, шестимесячный, полугодовой, трехлетний — не важно? Оно приходит в банк и говорит: давай продлим, на других немного условиях, c немножко другими залогами, немножко другой суммой, немножко другими процентами. Но вообще говоря, мне ж нужно финансировать оборотный капитал, мне нужно финансировать торговлю, это нормальная хозяйственная деятельность предприятия. Если им всем сказали «баста, больше нету», что они сделали? Они пошли к русским банкам. Все так или иначе связаны, все так или иначе знакомы, все пришли к своим знакомым русским банкам и сказали: дайте денег.
Русские банки что сделали? Дали. Сейчас наступает год (в середине сентября как вы можете догадаться, в ноябре месяце) этим всем кредитам. По статистике 90% выданных в России кредитов - годовые, поэтому 90% выплат по кредитам придутся на период с середины сентября до середины ноября. И как мы ни считай по математике - хотите 10% из этого возьмите, хотите 50%, а хотите 90%, у кого как фантазия работает - предприятий-заемщиков не сможет расплатиться.
Что в этом случае происходит? Происходит бухгалтерская операция, которая в простонародье называется «вторая волна кризиса». Бухгалтерская операция называется «списание задолженности или резервирование». Но что-то нужно сделать, какую-то операцию по бухгалтерии провести. Или помещение этого кредита в разряд проблемных, что в общем-то одно и то же. Или постановка на рассмотрение, в каждом банке своя процедура, но вот эта операция будет происходить. И как ни крути, что-то с ней надо сделать, куда-то отнести, либо закрыть это из собственного капитала, что-то нужно сделать с этим кредитом. Это приведет к резкому уменьшению собственного капитала российской банковской системы.
Пройдет чисто бухгалтерская операция. Американцы с этим поборолись, изменили правила бухгалтерского учета временно, поэтому Goldman Sachs сегодня отрапортовал о каких-то рекордных прибылях, но не потому что у него прибыли возникли конечно, а потому что изменились правила бухгалтерского учета. В России пока никаких изменений особых нет, по этому поводу грядет вторая волна.
Каким она образом отразится на реальной экономике? Никаким. Каким образом на физических лицах? Так же, никаким. Она отразится на серьезным образом на банковской сфере и людях, с ней связанных.
Павел Теплухин о сокращении бюджета
Надо вспомнить, что при цене нефти $60 за баррель мы очень неплохо жили в 2004-2003 годах, и очень динамично росли. У нас было немножко другое потребление, немножко другая система сбережений, немножко другая система расходов бюджета федерального, местного и так далее, меньше бюрократический аппарат, меньше зарплаты государственных чиновников и других людей, которые получают средства из бюджета разных уровней. Может вспомнить про это...
Может быть, сократить расходы государственного бюджета? Это неплохая, совсем неплохая идея. Может быть начать приватизировать часть государственного имущества, особенно которое по-прежнему пользуется спросом? Может быть наконец дать возможность потребителям подключаться к газу или к электричеству, особенно в случае, когда потребление и так падает. Может быть, тому, кто хочет платить, дать такую возможность.
Попробуйте получить право на подключение электричества в ближайшем Подмосковье, я уж не говорю про сотни километров от Москвы. Попробуйте подключиться к газу и электричеству при условии, что вы будете платить за это. Сейчас ничего не получится. При этом наши энергетические компании плачутся, что у них падает потребление электричества и газа. Что-то как-то не сильно падает наверное, или не сильно их волнует.
Бюджетные расходы очень сильно выросли. Может вернемся на предыдущий уровень? Тоже вполне было нормально. По этому поводу единственный рецепт борьбы с этим кризисом, это то, чем должно на самом деле заниматься российское правительство – это снижение бюджетных расходов. Потому что единственное средство, еще раз говорю, это сбалансированность бюджета.
На эти слова многие не очень многие обратили внимание в бюджетном послании президента. Ключевые слова. Многие правда пропустили бюджетное послание в целом. Там ключевые слова – сбалансированность бюджета. Давайте переведем на русский язык. Сбалансированность бюджета – это когда расходы равны доходам. Это перевод дословный.
Что значит расходы равны доходам? Если доходы упали на 30% или на 40% как сейчас случилось, значит, расходы должны тоже упасть. Это значит что нужно сейчас прийти в министерство и сказать: мы режем все расходы на 30-40%. Все – инвестиционные, социальные, какие угодно, это важно. Кто-нибудь это сказал кому-нибудь? Нет. Понятно, что любой политик, который это скажет, будет политическим камикадзе. Никому не хочется. Но кому-то надо сказать это первым.
Ну, давайте найдем Гайдара, который скажет. Путин сказал. Вежливо сказал четырем сенаторам. Но никто же не перевел. Надо было на русский перевести: и тебе будет зарплата меньше, и тебе, и тебе, и тебе.
Павел Теплухин о перспективах рубля
Рубль у нас находится в заложниках наркотической зависимости. Наркотиком является нефть. Обменный курс точно соответствует динамике цен на нефть. Если у нас цены на нефть высокие и у нас большой экспорт, возврат экспортной выручки, Центральный банк скупает, спрос на рубли растет, все хорошо и рубль растет в цене, обменный курс рубля к доллару. В обратную сторону идет - падает экспортная выручка, падает спрос на рубль, ну и так дальше.
Если мы хотим научиться прогнозировать рубль, нам нужно оторваться от этой нефтяной зависимости, тогда мы сможем построить независимую денежную политику, прислушайтесь к этим словам, многие страны добровольно отказываются от этого, те которые вступают в европейский союз и в зону евро, они отказываются от собственной денежной политики, наверное просто потому что не могут реализовать ее независимо. Мы можем и хотим, но нет возможности, потому что мы зависим от цен на нефть.
Цены на нефть пока никто предсказывать не научился, об этом написано в хорошей книжке Гайдара - забыл, как называется. Там подробно написано, что за последние 100 лет никто так и не научился предсказывать цены на нефть. Это правда. Потому что добыча нефти при любой цене является прибыльной, в отличие от любого другого производства, как вы понимаете.
Павел Теплухин об облигациях «Инком-авто» («Инком-Лада»)
Как вы знаете, у нас есть список разрешенных активов, в который нам нужно инвестировать, и мы бьемся, чтобы его расширили. Предупреждая о том, что этот список, который к нам спускается сверху, нам все равно ничего не гарантирует, но сильно ограничивает.
И самым лучшим примером здесь является наличие в данном портфеле облигаций «Инком-лада», крупнейшего российского торговца автомобилями. Его облигации включены в котировальный список первого уровня. Это все не помешало ему обанкротиться. Не просто обанкротиться, а с особым цинизмом обанкротиться. Потому что люди те же самые сидят на тех же самых рабочих местах, в тех же самых зданиях, продают те же самые автомобили, работают на тех же самых компьютерах.
Ничего не изменилось кроме вывески. Активы все были выведены. Компании кредиторы в том числе Пенсионный фонд России не получили ни копейки с этого. В судах добиться справедливости невозможно, уголовные дела не возбуждаются. Где у нас судебная система независимая какая-то? Где у нас защита прав облигационеров?
Более того, если вы обратите внимание, по оценке у нас здесь, здесь проведена честная цена этой бумаги в размере 0,3% номинала. Тысячерублевая облигация стоит 3 рубля.
Хочу обратить ваше внимание на еще одно нововведение, которое недавно поступило из Федеральной службы по финансовым рынкам, которое предложило оценивать дефолтную облигацию по 100%. Читали наверное? Это интересная инициатива, которая не очень сильно помогает, правда, инвесторам. И нас просто привело в шок: как можно дефолтную облигацию, по которой не платят, в 100% оценить у себя в портфеле. Мы считаем, что это как-то странно. Если уж она не стоит ничего, так об этом надо честно написать: что она ничего не стоит.
Павел Теплухин об акциях «Вымпелкома»
Компания «Вымпелком», которую мы с удовольствием включили в наш портфель, в России практически не торгуется. Ликвидность очень низкая. И нам гораздо удобнее покупать это в виде ADR, как и всем другим инвесторам.
Не говоря про другие компании, которые не являются российскими. Это позволило бы нам в том числе захеджировать наши ценовые риски, потому что единственный способ хеджирования, как вы понимаете, это диверсификация. Это важно.
Нам важно дать возможность покупать какие-то продукты с гарантией возврата основной суммы, в том числе это может быть риск крупных финансовых или крупных банков, и международных в том числе, который может сочетать в себе риск крупного российского эмитента, какого-нибудь «Лукойла» или «Газпрома» и крупного российского или иностранного банка с гарантией возврата суммы.
Рынок за последние 100 лет сильно изменился. Мы по-прежнему живем философией прошлого века. Инвестирование в этом же примерно меню продуктов. Много чего поменялось с тех пор.
Павел Теплухин о суде с «Алпи»
У нас есть компания «Алпи», с которой мы начали судиться в сентябре прошлого года, еще до кризиса. Мы до сих пор даже первую судебную инстанцию не прошли. Потому что суд идет в Красноярске, а Красноярск нам говорит: знаете, у нас было два налогоплательщика «Красэйр» и «Алпи». «Красэйр» больше не налогоплательщик, вы хотите обанкротить последнего?
Вот такие слова мы слышим. Наверное это важный аргумент безусловно, особенно для местного судьи, который как-то получает зарплату от этого, от местного бюджета, я уж там не знаю, откуда он получает зарплату. Ну а мне-то что делать с пенсионерами? Они что, не люди что ли? И позиция как минимум странная.
