Топ-менеджеров могут лишить презумпции невиновности

Руководитель и собственники предприятия, которое доведено до банкротства, должны будут доказать суду свою невиновность. В случае неудачи им придется расплачиваться с кредиторами своим имуществом. Минэкономразвития считает, что появление такой нормы в законе о банкротстве защитит права кредиторов, а вот потенциальные подсудимые презумпции невиновности лишаться не хотят.

Авторы концепции совершенно справедливо отмечают, что доказать умысел гендиректора, который вывел из предприятия все ликвидные активы, крайне тяжело. Поэтому виновные часто оказываются безнаказанными. Между тем Гражданский кодекс предусматривает субсидиарную ответственность собственников и руководителей предприятия по его обязательствам ? но лишь в том случае, если они виновны в банкротстве, что опять-таки трудно доказать. В докладе Минэкономразвития говорится: ?Не случайно в судебной практике редки случаи привлечения к субсидиарной [дополнительной с собственником] ответственности менеджмента должника, хотя случаев недостаточности имущества для удовлетворения всех требований кредиторов весьма много?.

Чтобы эти нормы заработали, бремя доказывания своей невиновности надо возложить на менеджеров и собственников предприятия-банкрота, говорится в докладе. Сейчас в их отношении действует презумпция невиновности, и доказывать в суде незаконность сделок, спровоцировавших банкротство, должны кредиторы. Если будет установлено, что в течение двух лет, предшествовавших банкротству, руководитель предприятия точно выполнял указания собственника, он не понесет ответственности, объясняет замысел реформаторов замдиректора департамента Минэкономразвития Церен Церенов. Но если суд сочтет, что перед банкротством или ликвидацией менеджер выводил активы, ему придется нести имущественную ответственность наряду с собственником.

Проблема состоит еще и в том, что идея Минэкономразвития в корне противоречит Арбитражно-процессуальному кодексу, который возлагает бремя доказательства на ту сторону, которая требует компенсации (т. е. в случае банкротства ? на арбитражного управляющего, представляющего интересы кредиторов). Предложения чиновников могут косвенным образом лишить граждан презумпции невиновности. Есть опасения, что менеджеры могут стать жертвами обвинительного уклона, до сих пор присущего российским судам, и тогда вслед за имущественной ответственностью руководителей предприятий настигнет уголовная. Если директору обанкротившейся компании не удастся доказать свою невиновность в арбитражном суде, прокуратура может обвинить его в совершении уголовного преступления (злоупотребление полномочиями, преднамеренное банкротство и пр.), а в качестве доказательства предъявить вступившее в силу решение арбитражного суда.

По мнению представителей деловых кругов, проблему фиктивных и преднамеренных банкротств правильнее было бы решать с другой стороны. В идеале и собственники, и менеджмент компании меньше всего заинтересованы в банкротстве ? первых оно лишает собственности, а вторых рабочих мест и репутации. А чтобы бороться с проблемой вывода активов, нужно доработать два фундаментальных положения, которые уже сейчас присутствуют в законе о несостоятельности. Во-первых, положение об оспоримости сделок, совершенных до возбуждения процедуры банкротства и нанесших ущерб кредиторам, которое на практике не действует. Во-вторых, статью об обязанности руководителя компании в определенных обстоятельствах самому подавать иск о банкротстве. А противоестественные предложения типа отмены презумпции невиновности кредиторам все равно не помогут. У менеджера, который вывел из компании все активы, может и не быть никакого личного имущества.