В своём интервью из московского СИЗО Михаил Ходорковский, бывший глава НК ЮКОС, ожидающий суда по новому делу, сказал, что России уже пора найти свое место в мире энергетики, так как на сцене появляется все больше и больше альтернативных источников энергии.
Что Вы думаете о возможности роста добычи нефти и газа в России?
Россия в состоянии добывать 10 — 11 млн баррелей нефти в день и 600 – 650 млрд кубических метров газа в год постоянно на протяжении ближайших десяти лет. Если значительно повысить этот уровень, то возникнет вопрос о том, хватит ли запасов.
Не слишком ли рано России начинать задумываться о том дне, когда экспорт нефти и газа упадет?
Сейчас невозможно сказать будет ли процесс добычи идти еще 10 или 20 лет, но совершенно точно, что это не 50 лет. Более того, очевидно, что добыча в Арктике не принесет столько прибыли, сколько может принести использование альтернативных источников.
Будут ли в ближайшие десять лет в российской нефтегазовой промышленности по-прежнему доминировать государственные компании?
Я идеологически против государственных компаний, поскольку считаю, что влияние государственных служащих и политических проблем приводит к снижению эффективности их работы. Будет ли подобная неэффективность критичным фактором в ближайшие десять лет? Я не знаю.
Как Вы думаете, существует ли опасность для России впасть в зависимость от китайского рынка?
Наиболее вероятный сценарий заключается в том, что Китай как потребитель ресурсов Восточной Сибири займет доминирующее положение. Однако этого не следует опасаться. У Китая свои собственные коммерческие интересы и без сомнения он будет их преследовать. Поставщик, Россия, может попасть в трудную ситуацию, потому что страна заинтересована в изменении структуры экспорта. Хотя, по крайней мере, на настоящий момент, данный вопрос больше является предметом для обсуждений, нежели для действий.
Какие из самых перспективных технологий альтернативной или «новой» энергетики, по Вашему мнению, станут коммерчески состоятельными в течение ближайших 10 лет?
В ближайшие десять лет в качестве коммерчески перспективных останутся ветровая, солнечная, геотермальная и атомная энергетика. Я скептически смотрю на перспективы большой гидроэнергетики, т.к. сопутствующие экологические проблемы вызывают опасения. Биотопливо не выгодно экономически, но оно сыграет свою роль в деле утилизации отходов и в качестве альтернативного энергоносителя для автотранспорта. Но это в качестве энергоносителя, а не энергоисточника. В то же время, очевидно, что перспективы геотермальной энергетики недооцениваются. Даже сравнительно неглубокие скважины по всему миру создадут долговечные источники «чистой» энергии.
Также недооценивается потенциал комплексного и широкомасштабного создания «солнечных полей» в пустынях и полупустынях. Это может принести серьезные преимущества, в том числе для сельского хозяйства и добывающей промышленности.
Если рассматривать различные варианты солнечной энергии, то какие из них Вы считаете наиболее многообещающими, и представляют ли они централизованные или децентрализованные системы?
Очевидной и острой проблемой централизованных энергоисточников являются потери при переброске энергии к потребителю за пределы двух или трех тысяч километров. Без удовлетворительного решения этой проблемы нам придется либо использовать децентрализованные источники, где производство гораздо менее эффективно, либо идти по пути смещения промышленного потенциала к месту возможного производства «чистой» энергии.
Какие из этих технологий, по Вашему мнению, наиболее эффективные источники энергии для удовлетворения потребностей России? Какие технологии будут наиболее своевременными с точки зрения их разработки?
Вопрос замещения углеводородных источников для России остро не стоит. Любые альтернативы дешевому газу пока бесперспективны. Более привлекательными представляются инвестиции в энергосбережение, чей потенциал мог бы быть в значительной степени реализован в течение десяти лет.
Однако если посмотреть на это с иной точки зрения, то альтернативная энергетика может стать серьезным фактором для решения таких социальных проблем как, например, повышение качества жизни в удаленных от основных магистралей населенных пунктах. Я говорю о ветряных, солнечных установках, и, в меньшей степени, о мини-ГЭС и биоисточниках. Если же посмотреть на это с точки зрения более отдаленной перспективы – 20 и более лет — то на первое место для России в качестве альтернативы дорожающим углеводородным источникам выходит атомная энергетика. Рост уровня потребления угля, возможно будет конкурировать с использованием АЭС. Мировые тенденции — я имею в виду США, Европу, Китай, Индию, Африку, — будут отличаться. Я бы спрогнозировал, что сходные с Россией долгосрочные способы решения энергетической проблемы, вероятнее всего, будет применять Канада.
Являются ли безопасная ядерная энергетика и технология «чистого угля» хорошими переходными вариантами? В отношении ядерной энергетики, будут ли существующие, но стареющие электростанции заменены или технически перевооружены?
Если рассматривать экологические последствия получения энергии на современных АЭС, причем по всему циклу производства (от добычи урана до утилизации конструкций станции), то они, вероятно, окажутся сопоставимыми с угольными ТЭЦ. Однако уровень потенциальных последствий аварии или теракта несомненно выше.
С другой стороны, благодушные заявления о неограниченных запасах угля на земле подтверждения не найдут. Уголь, как источник энергии, за счет высокого содержания серы, экологически хуже, чем нефть или газ.
Какое воздействие на российскую экономику, экологию и систему энергоснабжения, включая стоимость энергии, надежность, энергоемкость и возможности распределения / передачи окажет увеличившиеся доверие к «новым» источникам энергии?
Полагаю, что российская экономика еще долгое время не будет опираться на альтернативные источники энергии. Но в то же время социально-культурные преимущества использования альтернативных источников для улучшения качества жизни людей, проживающих в удаленных населенных пунктах, сомнения не вызывают.
Какие «новые» источники энергии и технологии будут самыми важными для внутренних потребностей России по сравнению с ее экспортными возможностями? Будут ли эти технологии и источники теми же самыми или они будут другими?
В России единственным сравнимым с экспортными потоками источником энергии является, конечно, атомная энергетика. Не уверен, что она является достаточно дешевой — если учесть весь цикл — или экологически безопасной, но для России с нашими пространствами и запасами урана – этот вариант перспективен и должен быть рассмотрен. Главными остаются проблемы, связанные с безопасностью и охраной окружающей среды. Когда и если Россия сумеет доказать, что способна решать эти проблемы, тогда и только тогда радикально изменится возможность отрасли экспортировать энергию в платежеспособные страны.
Каковы последствия для ресурсозависимой российской экономики несет в себе растущее во всем мире доверие к «новым» формам энергии? Как изменится место России в мире с заменой нефти и газа на новые виды «энергии»?
Несомненно, что в США и в некоторых странах Западной Европы общественно-политическое решение освободиться от энергетической эависимости уже принято. Полагаю, что очень заметные изменения в использовании энергетики будут достигнуты в течение ближайшего десятилетия.
В практическом плане никто не перестанет пользоваться углеводородами, но задача резко снизить зависимость от одного отдельно взятого поставщика, либо группы политически связанных поставщиков поставлена, и она будет решена. Существенное увеличение доли альтернативной энергетики играет роль в этих изменениях.
Что это означает для России? В первую очередь, России необходимо будет диверсифицировать поставки, в том числе посредством строительства заводов по сжижению или переработке газа с учетом сотрудничества с Китаем. Во-вторых, России необходимо будет освоить новые рынки сбыта, в частности, США. В-третьих, я считаю, что без существенного улучшения политических отношений, у России будет мало шансов увеличить свою долю на рынке Западной Европы. И последнее, крайне важное соображение: вполне возможно, что Россия столкнется с неизбежным снижением доли рентных поступлений от реализации углеводородов в государственном бюджете. С учетом конкуренции со стороны растущего Китая, и, в будущем, Индии, России необходимо диверсифицировать свою экономику.
Надо четко понимать, что свое место в мире Россия пока еще не выбрала. Она пока что колеблется между «желаемым» положением в качестве страны с инновационной экономикой и положением страны с развитой промышленностью. Место в мире, подобное тому, которое занимает Канада, нас не устраивает. Некоторые предполагают, что Россия скорее станет играть роль подобную Германии. И напротив, Россия рискует оказаться в положении Намибии если будет продолжать делать упор на сырье и чаеболы [политико-экономические образования в Южной Корее].
Так или иначе, в силу осознанного выбора или просто по факту, но место России в мире определится к 2015 г., когда примерно 70 процентов советских промышленных и образовательных мощностей нации полностью выработают свой ресурс.
Кто из числа, находящихся в авангарде разработки коммерчески оправданных «новых» источников энергии вызывает Ваше восхищение?
Если говорить о комплексном подходе и разработке технологий энергосбережения и использования новых источников энергии, то я должен сказать о Германии, хотя смелость в использовании АЭС, несомненно, в большей степени проявляет Франция. Опять же, масштабное внедрение ветряных энергетических установок в Голландии и успехи, достигнутые в скандинавских странах, тоже трудно не заметить.
Я заинтригован планами Швеции к 2020 году отказаться от импорта углеводородов. Это впечатляет. Не знаю, сохраняют ли они приверженность этим планам в настоящее время.
Амбициозные программы президента Обамы в сочетании с возможностями, которые открываются в условиях выходя из кризиса, позволят экономике США вырваться вперед, особенно если эта страна во главу угла поставит смену своей энергетической парадигмы.
Лично я думаю, что Америка будет рассматривать постепенное замещение импорта углеводородов как задачу, имеющую не только военно-экономическое, но и ценностное измерение, с учетом той роли, которую эта страна играет в качестве демократического лидера и фактически последней колониальной империи.
Что же касается Израиля, то трудно переоценить значимость энергетической независимости и те возможности, которые она откроет для этой страны. Трудности, несомненно, будут вызывать проблемы масштабов. Однако эти проблемы решаемые. Неожиданные возможности может открыть сотрудничество с Китаем, что является крайне интересным также и с геополитической точки зрения.
Где, по Вашему мнению, «новые» источники энергии станут доминировать в первую очередь? В Западной Европе? В США? В Азии?
Вопрос доминирования зависит от массы самых различных факторов – экономических, геополитических, экологических —, а также от роли крупных, долгосрочных капиталовложений. Не думаю, что в ближайшие один или два десятилетия на доминирующие позиции в мировом масштабе выйдут новые энергоисточники. Конечно, в отдельных странах возможны локальные «прорывы». Наиболее вероятны они в таких странах, как, например, Швеция и Израиль, нежели, чем, например, в таких крупных как Германия или Китай.
Что же касается внедрения новых систем альтернативной энергетики, то я склонен полагать, что США, вероятно, выступят здесь с лидирующих позиций. Им это необходимо, и им это по силам. Также предполагаю, что в течение примерно следующих пяти лет будут заметные подвижки и со стороны Китая.
У Европы имеются отличные возможности, но, являясь общностью государств, она неохотно принимает масштабные новаторские решения, а для выхода на новые энергетические системы такие решения, несомненно, принимать придется.
В дополнение к энергоснабжающим организациям, какую роль производители транспортных средств и пользователи транспортных путей призваны сыграть в снижении потребления ископаемых видов топлива и в деле по продвижению разработки «новых» топливных ресурсов?
Убежден, что в ближайшие 40 лет или больше проблемы с обеспечением автомобильного транспорта углеводородным топливом не возникнет. Нефть, газ, биодизель, продукты гидрогенизации угля – все проблемы на этом фронте уже давно успешно решены.
Однако предстоит еще предпринять шаги, причем, возможно, в сфере налоговой политики — с целью поощрения автомобилестроительных предприятий к поиску и внедрению технологий по достижению более высокой эффективности топлива и сбережению затрат.
