Ожидаемый закат "нефтяных автократов"

Это было прошлым летом. Вся тройка автократов еще надувала щеки и почивала на лаврах в условиях более чем 140-долларовой цены за баррель нефти. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад и его венесуэльский коллега Уго Чавес обличали "империализм" Соединенных Штатов: первый - от имени исламской революции, второй - от имени революции боливарианской. Глава российского правительства Владимир Путин вторгся на территорию Грузии, а затем в одностороннем порядке признал независимость Южной Осетии и Абхазии.

В течение трех лет "нефтяные автократы" строили свое политическое влияние и стабильность своих режимов на перераспределении колоссальных доходов, полученных от продажи "черного золота", главными экспортерами которого эти страны и являются. Они не отказались от этих амбиций (регионального порядка в случае Каракаса и Тегерана и всемирного - в случае Москвы), но теперь у них нет средств на их удовлетворение. По крайней мере, на сегодняшний момент. Спрос на нефть в 2008-2009 годах снизится - впервые за четверть века, - а ее цена может надолго зафиксироваться на отметке ниже 40 долларов.

Такой неприятный поворот судьбы ослабил всех трех лидеров, как во внешнеполитическом, так и во внутриполитическом отношении. Им пришлось сменить тон в адрес Вашингтона на несколько более примирительный. Приход Барака Обамы в Белый дом действительно немного смягчил заклятых врагов администрации Буша. Иранский президент заявляет о своей "готовности" разговаривать напрямую с "американским сатаной", а г-н Чавес призывает к построению "новых отношений" со своим влиятельным соседом, хотя оба лидера требуют, чтобы диалог велся "на равных". Только Г-н Путин, кажется, продолжает придерживаться жесткой линии, беспокоясь при этом по поводу бегства из страны инвесторов и иностранных капиталов.

Убежденные в непоколебимости высоких цен на нефть, они построили свой бюджет на 2009 год на цене за баррель, вдвое превышающей ее нынешний показатель. А теперь они внезапно оказались в условиях экономического спада и вынуждены задействовать свои золотовалютные резервы для финансирования социальной политики. Если дело и дальше пойдет такими темпами, эти резервы могут истощиться к концу 2010 года. К тому же, им приходится расплачиваться за плохой менеджмент и за свою неспособность закладывать основы для будущего. Господа Ахмадинежад, Чавес и Путин не воспользовались годами высоких цен на нефть для того, чтобы уменьшить зависимость экономик своих стран от углеводородов - главного источника валютных поступлений, экономической деятельности и богатства. Однако, не последовав примеру монархий Персидского залива, они, парадоксальным образом, вкладывали недостаточно средств в энергетическую инфраструктуру, хотя это могло бы поддержать их "курицу, несущую золотые яйца".

Даже наоборот, эти лидеры сделали все, чтобы отбить у международных компаний охоту оказывать им финансовое содействие и делиться опытом. Тегеран развивал свою ядерную программу, спровоцировав введение международного эмбарго на импорт стратегического оборудования. Москва создала обстановку постоянного отсутствия юридической безопасности, чтобы сократить поле деятельности иностранных нефтяных компаний (Shell, BP...). Каракас пустился в безудержную национализацию и вынудил уйти из страны несколько крупных западных компаний.

Что ни действие, то просчет. Какими бы колоссальными ни были их месторождения (иранский газ в Персидском заливе, углеводороды в Сибири, тяжелая нефть в районе реки Ориноко в Венесуэле), их разработка очень дорогостояща и требует применения западных технологий. Однако добыча в этих странах не увеличивается и даже сокращается: Венесуэла добывает сегодня меньше нефти, чем в 1998 году, когда Чавес пришел к власти; в Иране производство сократилось на 40% по сравнению с периодом правления шаха; а производство в России достигло своего потолка в 2008 году. Из всех членов этой тройки, усиливших военные и экономические связи между своими странами, наиболее уязвим г-н Ахмадинежад. От него отвернулись некоторые консерваторы, ему угрожает бывший президент-реформатор Мохаммад Хатами, и его переизбрание в июне находится под большим вопросом, учитывая плачевные результаты его деятельности. Он обещал, что деньги от продажи нефти поступят беднякам (к ним относится большая часть 75-миллионного населения Ирана), однако лишь способствовал росту инфляции. Экономика обрушилась, а вместе с ней рухнула и популярность бывшего офицера Корпуса стражей исламской революции.

Недавняя победа г-на Чавеса на референдуме, которая дала ему возможность избираться на президентский пост до скончания века, обманчива. Хотя он может похвастаться хорошими цифрами по борьбе с бедностью, экономика страны находится в плохом состоянии, и ему придется за это расплачиваться, когда государственная казна опустеет. Что же касается популярности г-на Путина, на нее кризис вроде бы пока еще не повлиял, но час истины уже пробил - после восьми лет быстрого (8%) и непрерывного роста. Забудут ли эти автократы о своей давней враждебности к западному лагерю? Весьма сомнительно. Решение ядерной проблемы в Иране является необходимым условием для любого возобновления экономических отношений с этой страной. В Венесуэле выставление на торги новых нефтяных концессий в мае этого года станет хорошим тестом, выявляющим умонастроения г-на Чавеса. А в России не все руководители отказались от возобновления промышленного партнерства с американскими или европейскими компаниями.

Если кризис не затянется надолго, он может в среднесрочной перспективе сыграть на руку этим режимам. Создавая - пусть и невольно - напряженность по поводу нефтяных поставок в связи с недостаточностью инвестиций в этот сектор, они подготовили почву для нового взлета цен - в тот момент, когда спрос снова поползет вверх, что может случиться уже в 2010 году. Цена барреля нефти, возможно, вырастет до 80-100 долларов, а поток нефтедолларов вновь наполнит казну. И тогда эти государства, равно как и их руководители, возможно, снова обретут утраченное могущество.