В Леонтьевском центре в Санкт-Петербурге на расширенном заседании междисциплинарного семинара, посвященного наследию Егора Гайдара, выступил ректор Академии народного хозяйства при Правительстве РФ Владимир Мау. В своем докладе «Долгосрочные вызовы развития России и научное наследие Е.Т. Гайдара» он высказал свои оценки идей Егора Гайдара для понимания долгосрочных перспектив развития России.
Экономические часы
Причины возникновения экономического роста, который начался больше века назад, как считал Гайдар, до сих пор остаются загадкой, хотя дискуссии на эту тему ведутся обширные. Насколько вечен феномен экономического роста? Если рост когда-то начался, значит ли это, что он когда-то кончится? Попытки объявить его прекратившимся возобновились в 70-е гг., в связи с глубоким экономическим кризисом 1973–1975 гг. Подобные настроения есть и сегодня, в связи с нынешним кризисом. Однако ответ на вопрос, закончился ли длительный цикл экономического роста или нет, пока не найден.
Экономический рост различных стран имеет смысл рассматривать не только в астрономическом, но и в экономическом времени. Необходимо изучать не только то, как существовали страны в одно и то же десятилетие, но и как развивались государства, находящиеся на сопоставимом уровне среднедушевого ВВП. Англия середины XVIII века, Франция того же столетия, Германия и Италия середины XIX конца века, Россия и Мексика начала XX века — по экономическому календарю эти страны были современниками именно с таким временным сдвигом. То есть имели схожий подушевой ВВП, его структуру, соотношение между промышленностью и сельским хозяйством, примерно одинаковый уровень грамотности и структуры населения.
С точки зрения такого подхода, который как раз и развивал Егор Гайдар, Китай 80-х — 90-х годов бессмысленно сравнивать с Россией 90-х, но только с нею же на уровне 1929 г. Согласно такой методологии, современная Россия отстает от развитых стран Запада на 40–50 лет.
Кстати, первым обратил на это внимание Стендаль, отметивший в романе «Красное и черное» в 1830 г., что русские повторяют французские моды с опозданием в 40–50 лет. Затем Николай Бунге в своих записках написал, что Россия отстает от Запада на те же 40–50 лет. Егор Гайдар, подчеркнул Владимир Мау, уже не по наитию, но при помощи статистики, показал, что такая тенденция прослеживается на длинном отрезке времени (Е. Гайдар, «Долгое время», ИЭПП, издательство «Дело», М., 2005).
Испанский сценарий
 |
| Леонтьевский центр, Санкт-Петербург, междисциплинарный семинар, посвященный наследию Егора Гайдара |
По словам Владимира Мау, Егор Гайдар считал для нашей страны необходимым превратиться в нормальную страну в марксистском смысле слова, то есть в страну, усвоившую уроки и опыт стран более развитых. Отсталость, с его точки зрения, это шанс быстро пройти путем, который проложили более развитые ныне «первопроходцы», избегая их ошибок, минуя некоторые промежуточные стадии и опираясь на уже наработанные институциональные решения.
Последняя тема, которую мы обсуждали с Гайдаром, сказал Владимир Мау, — это ресурсная ловушка для России, которая может помешать развитию здоровых тенденций в ее экономике. Россия всегда была ресурсоэкспортирующей страной, но до 70-х годов XX века экспортировались товары с некоторой добавленной стоимостью — например, продукты, связанные с производительностью труда — продукты сельского, лесного хозяйства. А сейчас РФ развивается по модели Испании середины XVI века, которая в начале столетия была передовой страной Европы, с самой сильной армией, и за последующие 50 лет денежного изобилия оказалась на задворках Европы на 400 лет. И все благодаря неограниченному ввозу золота и серебра из Америки. Испания до сих пор не справилась и не вышла на тот восходящий тренд экономического роста, который вознес Англию, Германию и Францию.
Россия сейчас находится в подобной ловушке — природная рента определяет социально-экономическое развитие. Наличие нефтяных денег снижает спрос на модернизационные проекты — купить оказывается дешевле, чем произвести.
Такая ситуация быстро приводит к деградации институтов, которые в случае разворота тренда до прежнего уровня либо не восстанавливаются вообще, либо восстанавливаются очень небыстро. На примере налоговой системы России 90-х годов Егор Гайдар прекрасно показал, что если собственно система сломана или испорчена, то с улучшением ее функционирования собираемость налогов не восстанавливается, или восстанавливается несимметрично.
Революция
Политическое устройство общества в значительной мере связано с уровнем экономического развития страны. Все революции происходили в странах с одинаковым уровнем среднедушевого ВВП. Егор Гайдар обратил внимание на эту взаимосвязь и доказал наглядно и убедительно, что похожие политические события происходили в странах со схожим уровнем экономического развития, отметил Владимир Мау.
Революция, в понимании Егора Гайдара, — это системная трансформация в условиях коллапса государства. Бывает коллапс без трансформации, как например, в Латинской Америке на протяжении XX века. Бывает системная трансформация при сохранении государства — модель стран Центральной и Восточной Европы. В частности, Польша — классический пример.
Критерии слабости или силы государства, по мнению Владимира Мау, определены Гайдаром предельно четко. Это способность собирать налоги на желаемом уровне и способность выстроить сбалансированный бюджет. Возможность использования тех или иных форм насилия или принуждения в число критериев силы или слабости государства Гайдар не включал.
 |
| Евгений Ясин, Владимир Мау и Александр Сунгуров |
«Когда Егора Тимуровича спросили как-то, какого исторического кошмара он хотел бы избежать, он ответил: "Гражданской войны". Именно это обусловило его особую позицию в 1993 г. и готовность идти на компромиссы даже вопреки экономической логике», — подчеркнул ректор АНХ. С точки зрения долгосрочных перспектив развития на передний план выходит, по мнению Гайдара, человеческий капитал, развитие политических и правовых институтов, причем в приоритетном по отношению к экономическим институтам порядке. Гайдар часто повторял: «Задача макроэкономической стабилизации социально болезненна, но интеллектуально проста — для того чтобы ее реализовать, необходима политическая воля, или харизма президента, или полицейские дубинки».
Институты развития человека
Именно Егор Гайдар обратил внимание на то, что в современном мире возросли возможности заимствования и имплантации институтов, прежде всего — связанных с человеческим капиталом. И в этом огромная его заслуга как теоретика, полагает Владимир Мау. В индустриальном обществе можно предсказать, какие области будут приоритетными в ближайшие 30–50 лет, сконцентрировать на них финансовый ресурс, перераспределив его через бюджет или систему госбанка, и тем самым запустить механизм догоняющего развития. В XXI веке можно лишь утверждать, что через 5 лет приоритеты, скорее всего, будут сильно отличаться от сегодняшних, и всякое перераспределение бессмысленно. Именно поэтому догоняющая модель постиндустриального мира связана, прежде всего, с институтами развития человека и концентрированным перераспределением частных ресурсов, в этом смысле образование, здравоохранение, пенсионная система являются приоритетными элементами государственной политики, стимулирующими естественный спрос и концентрацию ресурсов в пенсионных фондах, фондах здравоохранения, тем самым способствуя повышению инвестиционной активности, подчеркнул докладчик.
Проблема человеческого капитала не связана с деньгами, это проблема ухудшения институциональной среды, в которой необходимо провести существенные реформы, не сводя проблему только лишь к финансированию социальной сферы. Эти институты должны соответствовать не только либерально-демократическим принципам, которых придерживался Егор Гайдар, но и той демографической ситуации, которая существует в стране, отметил Владимир Мау. Часто игнорируется то, что современная система образования, здравоохранения, пенсионного обеспечения была создана в принципиально других условиях, при которых наблюдался быстрый рост численности населения, доминировало аграрное население, которое не пользовалось социальными благами, т.е. ни пенсии, ни услуги здравоохранения на них не распространялись. Изначальная модель здравоохранения рассчитывалась на тех, кто заболел, современная — на всех людей, на всех этапах их жизни. Когда Бисмарк вводил первую в мире пенсионную систему, средний возраст в Германии был 45 лет, а пенсионный возраст — 70. В этой логике в России пенсионный возраст должен начинаться со 105-ти лет. Необходим коренной пересмотр системы образования, здравоохранения, пенсионного обеспечения, а попытки латать старую систему обречены на неуспех. И это тот урок, на который указал Егор Гайдар, и тот исторический вызов, перед которым стоит сегодня наша страна.
Владимир Мау закончил свое выступление следующими словами Гайдара: «История длинная, ей все равно сколько раз та или иная страна будет учить тот или иной урок, но пока урок не усвоен, в следующий класс истории не переводят».
