При Владимире Путине и его преемнике на посту президента Дмитрии Медведеве судебная власть в России стала инструментом исполнительной власти. Такое мнение выразил в интервью EL PAНS Владимир Ярославцев, один из 19 судей Конституционного суда и его главный диссидент, выступающий против Кремля во имя демократии. "Укрепление авторитаризма приводит к тому, что судьи становятся все более зависимыми", - говорит он.
"Никто не знает, какое решение примут власти завтра. Никто ни с кем не консультируется, и никто ничего не оспаривает", - восклицает он. Подводя итоги работы Медведева, тоже юриста по образованию, судья использует фразу из римского поэта Ювенала: "Я этого хочу, я так велю; пусть доводом будет воля моя". Он вспоминает фильм "На развалинах любви" и говорит: "Я словно на развалинах правосудия".
Пятидесятисемилетний Ярославцев родом из Ленинграда (ныне Санкт-Петербург), где он был председателем городского суда по уголовным делам. Конституционным судьей стал в 1994 году. Кстати, на этой должности можно оставаться, пока тебе не исполнится 70 лет. Члены Конституционного суда могут выносить судебные решения независимо и жить в достатке, но, занимаясь деликатными вопросами, должны "применять конформизм, чтобы не раздражать власти", - говорит он. "Судебная система не является изолированным элементом общества. В России гражданское общество или не существует, или находится в зачаточном состоянии. Законодательные органы парализованы, и ключевую роль в управлении государством играет вертикаль власти, а центр принятия решений находится в Администрации Президента". "Авторитарному режиму хочется оставаться у власти, как можно дольше", - добавляет он.
Судья обеспокоен делом журналистки Натальи Морарь, которая заявила еженедельной газете, что высокопоставленные российские чиновники из Кремля предположительно причастны к коррупции. Против гражданки Молдавии и жительницы Москвы Морарь не было выдвинуто никаких официальных обвинений, в том числе и от налоговиков, однако Федеральная служба безопасности (ФСБ) запретила ей въезд в Россию. Морарь безуспешно обращалась в российские суды и, наконец, добралась до Конституционного, который в мае отказал ей в жалобе. Судьи Ярославцев и Анатолий Кононов, проголосовавшие против этого решения, выпустили свое особое мнение по этому поводу. Ярославцев говорит, что им не разрешили проверить, нарушило ли ФСБ закон или нет. По словам судьи, "наиболее тревожно то, что суды признают за ФСБ право не предоставлять доказательств". "Для обеспечения безопасности страны спецслужбы могут ограничить право на въезд любому иностранцу, но разве Морарь угрожает безопасности России? То, что произошло, это профанация правосудия. Именно судья должен определять, правильное ли это решение," - добавляет он.
Случай с Морарь служит ярким доказательством того, 'что службы безопасности могут делать все, что они хотят, и что суды ограничены в санкционировании их решений. Органы безопасности стали органами власти, а это возврат в советские времена. Это вызывает беспокойство. Возникает вопрос, не начали ли мы забывать репрессии Сталина и тридцатые годы?' - говорит Ярославцев.
Среди других решений, вызывающих беспокойство, Ярославцев называет продление президентского срока, назначения губернаторов вместо их избрания и усиление контроля над судебной властью. Конституционный суд одобрил ограничения прав на проведение демонстраций и юридическое толкование, которое позволило снять принцип прекращения судебного преследования за истечением срока давности преступления, чтобы вновь рассмотреть дело магната Михаила Ходорковского.
Медведев жалуется на "правовой нигилизм", но Ярославцев считает, что суды "надо избавить от "этого зла", которым стала именно Администрация Президента. И, кроме того, существует коррупция. "Принимается много законов по борьбе с коррупцией, но не разрушены экономические основы ее существования, при которых у уважаемых должностных лиц имеются деловые партнеры, пользующиеся их положением в структурах власти".
В 2008 году Конституционный суд был вынужден переселиться из Москвы в Санкт-Петербург. "Мы отошли от центра принятия решений. Прежде жизнь у нас кипела. Теперь к нам почти никто не ходит. Конституционный суд должен решать политические проблемы правовыми методами, однако власти опасаются этого и пытаются превратить их в свой придаток", - заключает Ярославцев.
