Китайские инвесторы с нетерпением ждут, когда обанкротится Алтайхимпром – одно из немногих предприятий страны, производящее стратегические продукты необходимые для развития не только отечественного химпрома, но и оборонки.
Алтайхимпром упорно пытается бороться за жизнь, но дарвинские законы в экономике действуют безотказно.
Еще летом предприятие посетили представители китайской фирмы «Золотой пегас», в процессе переговоров с которыми российская сторона пыталась договориться о совместном производстве красок на заводе (после приобретения китайцы планируют развивать производство антикоррозийных ЛКМ).
Но потенциальные инвесторы заявили, что финансовые вливания начнутся только после окончания процедуры банкротства.
Последняя надежда Алтайхимпрома – Ростехнологии, которые рассматривают возможность выкупа активов предприятия, чтобы сохранить химическое производство и основной трудовой коллектив на этой промплощадке.
Но дело далеко не в том, что предприятие – социально значимый для региона объект.
Сегодня – это единственный в стране потенциальный производитель хладона 141b, который практически стопроцентно ввозится из Китая.
С 2011 г в нашей стране вступили в силу первые серьезные ограничения, касающиеся оборота переходных озоноразрушающих веществ. Они связаны с обязательствами России по Венской конвенции об охране озонового слоя и по Монреальскому протоколу, предусматривающему поэтапный вывод из обращения веществ, разрушающих озоновый слой: галонов и хлорфторуглеродов (ХФУ), а также гидрохлорфторуглеродов (ГХФУ).
На сегодняшний день эти документы являются единственными международными соглашениями, принятыми абсолютно всеми странами-участницами ООН, что накладывает дополнительную ответственность на добросовестность их исполнения.
Производство ГХФУ сконцентрировано на Заводе полимеров КЧХК, волгоградском Химпроме, Галогене и Алтайхимпроме.
Появление в обозримом будущем новых производителей переходных ОРВ маловероятно из-за инвестиционной емкости создания химических производств, ограничений, предусмотренных МП, а так же наличия в России баланса по спросу и предложению. Ожидается, что уже в ближайшее время появится необходимость в осуществлении мер, направленных на поэтапную конверсию промышленности не только на полностью озонобезопасные технологии, но и на вещества, не обладающие воздействием на климат планеты.
Поэтому любые решения, связанные с переходом на озонобезопасные гидрофторуглероды (ГФУ), скорее всего, окажутся неприемлемыми.
По мнению ведущих экспертов отрасли, эти меры, в числе прочих, будут включать, во-первых, разработку технологий производства новых веществ с максимально возможным использованием мощностей по производству ГХФУ и с учетом имеющихся сырьевых ресурсов. Во-вторых, экспериментальную проверку технологий производства новых ОБВ и выпуск их опытных партий для дальнейших испытаний и исследований. В-третьих, проектирование мощностей для производства озонобезопасных веществ которые могут быть адекватными заменителями используемым ГХФУ (вспениватели, хладагенты, растворители и т.д.).
В подобных случаях на ряд потенциально интересных, для решения проблемы, предприятий направляется экспертная комиссия, которая должна определить наиболее подходящие производственные возможности. Удивительно, что при таких раскладах единственный завод, который не только имеет необходимое оборудование, технологии и обученный персонал, но и уже практически выпустивший опытную партию (заметим, даже без господдержки) – просто не берется в расчет.
Хладоны-11, 12 составляли значительную часть объемов производимой продукции, и предприятие действительно пострадало от их закрытия. Этим, наверное, и объясняется стремление всеми силами найти альтернативу. В настоящее время проект закрыт.
Производство хладонов серии 140 (хладоны-141в, 142в, 143а) на Алтайхимпром было спроектировано ПКО предприятия в 2002 г. по исходным данным ФГУП РНЦ Прикладная химия и смонтировано во второй половине 2002 г. в цехе №11 на базе существовавших ранее и закрытых производств бензотрифторида и парахлорбензотрифторида с использованием помещения и оборудования этих производств и частичным использованием оборудования также ранее существовавшего и закрытого производства хладонов-11, 12.
По различным причинам после монтажа технологической схемы в 2002 г. пуск производства так и не состоялся. Пусконаладоч-
ные работы в производстве хладонов серии 140 были начаты только в марте 2005 г. В результате работы получено 25 тонн сырца товарные продукты — хладоны-141в, 142в — при этом не получены.
Еще год назад в планы предприятия входило увеличение мощности производства в два-три раза с использованием для нового реакционного узла колонны К21 в качестве реактора. Разработка технологии, проектирование и монтаж схемы получения особо чистого хладона-141в. Для этого требовалось очень незначительное финансирование, которое предприятие так и не получило. В настоящее время проект закрыт.
Когда-то наша страна являлась одним из ведущих производителей хладонов в мире. Было это даже не во времена «Большой химии», а значительно позднее — в конце 80-х. Пик производства хладонов пришелся на 1990 год, составив 110 140 тонн, что соответствовало 20% их мирового производства. Но в 1987 г (в момент набирания оборотов выпуска) бывший Советский Союз в числе 45 стран подписал Монреальский протокол (МП) по веществам, разрушающим озоновый слой и ограничивающий производство и потребление озоноразрушающих веществ (ОРВ).
Объемы производства самых распространенных на тот момент хлорфторуглеродов (ХФУ) 11, 12, 113, 114 и 115 должны были оставаться на уровне 1987 г., а к 1993 году сократиться на 20%. В 1990 г. вступила в силу Лондонская поправка к МП, добавившая в список ОРВ ряд хладонов и предписывавшая СССР прекратить их производство к 1996 г. Россия объявила себя правопреемником по Монреальскому протоколу в 1991 году.
Основные потребители ХФУ при переходе к альтернативам ушли от химии в газо- и нефтехимию.
Эти ограничения, а точнее, квоты на производство и потребление хладонов в России начали вводить, начиная с 1996 г. Но и без квот снижение внутреннего спроса привело к тому, что мощности по производству ХФУ были загружены на 10-15%, а внешние рынки с 1996 г. были для нас закрыты.
С переходом на озонобезопасные продукты мы не торопились, их производства не появились, а с ними отечественных заменителей хладонов. В результате до 2000 г. Россия находилась в режиме несоблюдения МП (который нам ввели под обязательства вывести ХФУ из потребления до 1 января 1996 г.).
В самом конце 2000 г. производство ОРВ было закрыто и «хранители печатей» еще долго следили за сохранностью пломб. Но в 2001 г. начинается фантастический спрос на продукты во всех потребляющих отраслях и заблаговременно созданных запасов хватило только до 2006 г. Могло бы хватить и на больший период, но потребности, например, элитных химчисток (которые использовали ХФУ 113 в качестве растворителя) оказались приоритетней потребностей Роскосмоса.
И притом что собственные производства были закрыты, не нашли ничего лучше как открыть ворота для импорта. А ведь пути для более оптимального и безболезненного решения у наших компаний и у министерств были. Просто надо было искать эти пути, вместо этого искали виноватых.
В настоящее время Россия, не смотря на реальные возможности производить хладоны на собственных предприятиях, продолжает их экспортировать. С потерей Алтайхимпрома об импортозамещении в этом секторе можно будет надолго забыть.
