Москва, 7 сен - ИА Neftegaz.RU. Консорциум Катарского суверенного фонда (Qatar Investment Authority, QIA) и швейцарского трейдера Glencore завершил сделку по продаже 14,16% акций Роснефти структуре QIA.
Об этом Glencore сообщила 7 сентября 2018 г.
В результате сделки консорциум был расформирован, и теперь прямая доля участия Glencore в Роснефти составляет 0,57%, QIA - 18,93%.
Это полностью соответствует параметрам сделки, анонсированным в мае 2018 г в связи с расторжением сделки с китайской CEFC.
Многострадальная сделка по приватизации госпакета Роснефти, наконец, завершилась.
Насколько властям РФ выгодно, чтобы именно Катарский суверенный фонд (QIA) контролировал 18,93% акций Роснефти - это совсем другой вопрос.
Если помните, гражданская война в Сирии, в результате которой Россия в 2015 г оказалась втянута в дорогостоящую военную операцию, случилась после того, как США и Катар обеспокоились строительством магистрального газопровода (МГП) Иран - Ирак - Сирия, который делал невозможным строительство МГП на сирийское побережье Средиземного моря из Катара.
Имея флот 54 танкера - газовоза, Катар может поставлять сжиженный природный газ (СПГ) по всему миру, конкурируя и с США, и с Газпромом.
Только представьте, чтобы было бы с газовым рынком в Европе, если бы плечо доставки катарского СПГ сократилось после завершения строительства МГП Катар-Сирия!
Впрочем, из-за сланцевой революции в США газовые интересы Катара и США расстроились, что снизило интерес американцев к Сирии и, соответственно, их мощь в военном противостоянии с РФ.
Катар активизировался не только в Европе после потери газового рынка в США и продолжает играть ведущую роль на мировом газовом рынке.
Напряженность отношений властей Катара и РФ характеризует реплика В.Чуркина на высказывания представителя Катара в ООН в 2012 г.
Однако и В. Небеньзе сейчас не легче.
Радует только то, что Роснефть снизила темпы развития своего газового направления, и Катар не сможет активно влиять на газовую отрасль промышленности РФ.
Впрочем, такая стратегия Роснефти, вероятно, была согласована с властями страны.
Будет хуже, если Катар начнет развивать производство СПГ в РФ, конкурируя с НОВАТЭКом и Газпромом.
Но здесь ничего не поделать.
До объявления санкций Запада предполагалась совсем другая схема приватизации 19,5% акций Роснефти.
Впрочем, приватизация госпакета Роснефти лишь на время погасила финансовые проблемы властей РФ.
Говоря языком побасенок И. Крылова «Ты все пела? это дело: Так поди же, попляши!».
Это только казалось, что в России очень много денег, и создание клана олигархов будет безболезненным для экономики страны.
Выведенные за границу олигархами коррупционные средства - это как раз те средства, которые могли работать на экономику страны.
Тогда и приватизировать госпакет Роснефти не пришлось бы.
Во всяком случае не внешним же конкурентам в нефтегазе нужно было отдавать госпакет Роснефти.
Приватизировать больше нечего, а средств в Пенсионном фонде так и нет, поэтому ныне власти РФ решили взять деньги у народа.
А значит проблемы еще впереди!
Противоречия по приватизации госпакета Роснефти сначала бурно усиливались внутри истеблишмента РФ.
В недобрый час летом 2016 г ныне отбывающий в колонии 10 лет А. Улюкаев заявил сначала о том, что считает Роснефть ненадлежащим покупателем госпакета акций Башнефти, потому что компания не отвечает требованиям, а потом и вовсе воспротивился схеме приватизации самой Роснефти.
Уже получив срок, экс-прогнозист предположил, что причиной его ареста могла стать приватизация госпакета акций Роснефти, сообщив, что инвесторы должны были заплатить за нее 710 млрд рублей (11,1 млрд долл США или 10,5 млрд евро), а после его ареста заплатили 692,4 млрд руб.
Более опрошенных читателей Neftegaz.RU считают арест А. Улюкаева борьбой внутри власти.
Впрочем, если внутренние противоречия по приватизации Роснефти властям РФ удалось как-то погасить, то внешние причины оказались неподъемными.
Дерзкие американцы заявили, что изучат сделку на предмет нарушения санкционного режима, сразу после 11 декабря 2016 г, когда Роснефтегаз подписал соглашение по продаже акций 19,5% Роснефти с консорциумом QHG Shares.
И хотя говорилось, что все расчеты по сделке были завершены до 15 декабря 2016 г, оказалось, что это не собственные средства, а заемные.
И когда США прикрикнули на банк Intesa Sanpaolo, уже в августе 2017 г процесс синдикации кредита на 5,2 млрд евро, который должен был быть выдан Консорциуму остановился.
Консорциум QHG Shares, был создан QIA и Glencore в рамках приватизационной сделки, закрытой в январе 2017 г.
Спустя несколько месяцев после краха процесса синдикации кредита, консорциум судорожно сообщил о решении продать 14,16% Роснефти.
На Западе покупателей не нашлось, а на Востоке Консорциуму удалось привлечь китайской CEFC, причем на очень выгодных условиях - 9,1 млрд долл США, что составило бы 16% премии к рынку.
Ожидалось, что после закрытия сделки, доля участия Glencore в Роснефти составит 0,5%, QIA - 4,7%, а дружественной CEFC - 14,16%.
Из 9,1 млрд долл США Консорциум планировал вернуть итальянскому банку кредит 5,2 млрд евро.
Продвинутые обыватели считали, что изначально именно китайская CEFC (или какая другая) должна была стать владельцем существенного пакета акций Роснефти, учитывая теплеющие отношения властей РФ и Китая.
Но, коррупция опять помешала, и в сделке с CEFC Консорциум потерпел крах, хотя сначала все было на стиле.
В начале 2018 г у СEFC возникли проблемы - у китайские власти обвинили основателя корпорации Е Цзяньмину в коррупции.
Обвинения были столь серьезные, что весной 2018 г стало понятно, что шансов привлечь финансирование для закрытия сделки по акциям Роснефти у CEFC не осталось.
В итоге QHG Shares печально уведомил CEFC о расторжении соглашения по продаже доли в Роснефти.
Схема сделки приватизации госпакета Роснефти полностью рассыпалась и стала неуправляемой.
Выбора не было, и QIA получил гигантскую долю участия 18,93% в управлении Роснефтью.
Учитывая непростые отношения властей Катара и РФ, а также теплые отношения катарцев с США, последствия этой приватизации могут быть печальны.
Одновременно QIA и Glencore расформировали QHG Shares и перешли к прямому владению акциями Роснефти.
Консорциум заключил соглашение о передаче 14,16% акций Роснефти в 100%-ную дочку QIA.
Glencore же сохранила за собой 0,57% акций Роснефти, что соответствует первоначальным инвестициям в акционерный капитал, QIA же увеличит долю участия в Роснефти до 18,93%.
В результате сделки Glencore должна была получить около 3,7 млрд евро.
